Истории о армии #менты

там был очень суровый. Чуть ли не у каждой двери стоял вооружённый боец, а для перемещения разработок между зданиями была сеть подземных тоннелей, чтобы шпионы не дай бог не подглядели из космоса, чем же здесь занимаются. На испытательные полигоны оборудование возили в обычных на вид грузовиках с надписями “хлеб”, “почта” и т. п. На самом деле изнутри они были бронированы, в кузове ящики с секретным оборудованием охраняли два ВОХРовца с калашами, в кабине ещё один охранник в штатском с автоматом, у водителя – пистолет. Номера на них неприметные для простого люда, а гайцы предупреждены, что машины с такими номерами трогать нельзя.

Как-то в очередной раз едет такой спецавтомобиль на полигон. И на трассе чем-то он одному постовому не понравился, тот выскочил на дорогу, голосует полосатой палкой. Водитель на него ноль внимания. Должностная инструкция не позволяет останавливаться ни при каких обстоятельствах. Мента такое отношение к своей персоне не устроило, он сел в свою машину, врубил мигалку и, требуя в матюгальник остановиться, бросился в погоню. В конце концов ему удалось подрезать и остановить непослушный грузовик. Подошёл к водительской двери, дверь приоткрылась, оттуда под ноги гайцу вылетели несколько пуль, дверь закрылась. Далее из кузова выскакивают два бойца, скручивают опешившего мента, заталкивают в кузов, поездка продолжается. Инструкция предписывает всех виновников подобных инцидентов арестовывать и доставлять для проверки в первый отдел НИИ. Пришлось брать его с собой на полигон. Пару дней, пока шли испытания, он сидел в кузове грузовика и питался хлебом с водой и терпел издёвки со стороны охранников, которые вместо того, чтобы отдыхать в пивнушке, обязаны были его караулить. Испытания техники закончились, поехали обратно. А для этого мента испытания только начинались - в отделе безопасности уже ждали на допрос. “Кто такой? Почему так поступил? Может ты работаешь на заграничную разведку? Бери бумагу, ручку, пиши объяснительную. А мы пока на тебя запрос в КГБ отправим. Если всё чисто – к вечеру выйдешь. ” ГАИшник действительно оказался не шпионом, а простым идиотом, по дури тормознувшим машину с секретным грузом. Вот только его не отпустили, сославшись на то, что по их регламенту объяснительная записка должна быть написана на русском языке без грамматических и орфографических ошибок, а у него тут тарабарщина. Листок порвали, дали новый, заставили переписывать. Так он и просидел весь следующий день в камере первого отдела, переписал их с десяток. То где-нибудь запятой не хватает, то букву пропустит, то предложение неправильно построено. А начальник 1 отдела читает, рвёт лист, выдаёт новый. На следующий день приезжал кто-то из высших чинов ГАИ, ручались за своего дурачка, просили отпустить. 1 отдел – ни в какую, “мы работаем по инструкции, пусть правильно напишет, тогда с радостью отпустим. ” На самом деле они просто глумились, ведь известно, что во все времена МВД’шники и ГБ’шники сильно недолюбливали друг друга. Бедолаге даже принесли школьный учебник русского языка. Дня через три ему всё-таки удалось обрести свободу.

P. S. Какие меры к нему применили в его родном ведомстве, история умалчивает.

на скорости 120 нас останавливают... Не-е-ет не девченки, а стражи порядка. Ну я как водитель сажусь в их машину, они мне объясняют что я провинился, и снять провинность может 40 рублей. В те времена законная половина официального штрафа. Ну пять рублей я нашел сразу, а за остальными пришлось бажать в машину. Естественно сказав офигефшим гаишникам "я сейчас". Добежав до машины я сказал что нужно еще тридцать пять рублей, а сам начал искать чем зажевать запах изо рта. Потому что еще тысячу мы точно не найдем. Ну пацаны все выгребли и насобирали мы все вместе тридцать девять рублей. Применив математику и теорию вероятности был сделан вывод искать в машине ВЕЗДЕ. Наверное менты опухли от такого, из нашеq машины полетело все что мешало искать, таможенники завидуйте. За пять минут работы все было перерыто, итого: под ковриками-20копеек, в багажнике 30 копеек, в седушках 10, бардачек 20. Мнение поискать на улице было отметено, но отчасти исполнено во время занесения вещей обратно, но это уже без моего участия. Я пришел во вражеский штаб, не замечая огромных глаз и открытых ртов (таких танцев с бубнами специально не сотворишь). Протянув в кулаке сжатую мелочь я сказал что 39-80, а больше нет, хоть убейте. Но реакции нет враги в ступоре. Из ступора вевела рация, пришедшие в себя ГАИшники взяли двадцать рублей, сказали идти торговаться на базар. Потом заржали и уехали. А как ржали мы. Съэкономленных денег, хватило на две бутылки пива.

Торгуйтесь граждане, съэкономленное это заработанное.

(и уже тогда понял, что взялся не за свое дело), а после обеда должен был на опорном пункте принимать граждан. Надо сказать, что на этом участке должность участкового оставалась вакантной в течение четырех месяцев. За полдня благая весть о назначении Славы неведомыми путями распространилась по району, так что на подходе к опорному пункту собралась толпа страждущих. В надежде наконец-то одним махом решить все свои проблемы (а проблемы у посетителей опорного пункта необычайно важные - от диверсантов из КГБ, которые из соседней квартиры всех облучают психотронным оружием, до украденного год назад чемодана) толпа бурлила и толкалась под запертой дверью.

И вот на горизонте показался Слава в своем обычном оперском прикиде – джинсы, панк-рокерская футболочка, стильные кроссовки, прическа типа «конский хвост» и впридачу небритый как кактус. Слава уже собрался приступить к приему граждан, но в опорный пункт его не пустили. Первой взвилась некая тетка, жертва излучателей КГБ:

- Ты куда это, молодой человек! Здесь очередь! – и отбросила Славу на исходные позиции.

Прочие посетители поддержали почин. Робкие Славины объяснения никто слушать не захотел. И если раньше Славу только радовало, что его никто не считает ментом (кое-кто даже на зоне до сих пор сомневается!), то теперь его незаметность превращалась в проблему. В конце концов Слава решил подождать, пока крикуны успокоятся, сел на лавочку, достал газетку и начал читать… Через час за Славой настроилась к участковому вполне приличная очередь, народ громко роптал на загулявшего участкового, люди вытягивали шеи, озирали окрестности и спрашивали друг у друга: «Ну когда же? Когда?!» На это вопрос Слава с достоинством отвечал: «А кто ж его знает? Навряд ли до вечера появится!». Новая служба начинала ему нравиться.

Однако идиллию прервал начальник Славы, которого приволокли на опорный пункт возмущенные посетители. Он выдернул Славу с лавочки, впихнул в помещение и поинтересовался:

- Ты тут псих или придуриваешься?

- Псих, конечно! - чистосердечно покаялся Слава.

- Ну тогда начинай прием и больше в таком обезьяньем виде не разгуливай! - и начальник исчез.

Это последнее требование Славу доконало. Несколько дней спустя он навсегда покинул окаянный опорный пункт и вернулся в розыск. И даже звездочку все-таки получил - правда, не от начальства, а от модератора одной из ФИДОшных конференций, где поделился своей бедой (то ли black.log, то ли sex.adv…)

двигаться дальше.

Зима. Фильм о военных годах. Я - сторож. Драный тулупчик, такой же треух, валенки, берданка на плече. Человек двадцать в пазике, как мужчины, так и женщины, такого же примерно вида. К сожалению (а может, к счастью, иначе бы не было этой истории), никто не курит и я выхожу на улицу один. Прогуливаюсь с беломориной в зубах, отойдя от "ПАЗика" метров на пятьдесят.

В это время мимо проезжает наряд милиции в патрульной машине.

Надо сказать, что там, где проводятся съемки, конечно же предупреждены и милиция и все другие службы. Но мы-то не на прощадке, а, повторюсь, в центре города в ожидании команды.

Патрульная машина останавливается, милиционеры таращятся на меня, но выходить из машины явно боятся: вдруг такое чучело возьмет да и пальнет?

Приоткрывается стекло и мент робким голосом вежливо спрашивает:

- А в-вы ч-что здесь делаете?

Я включаю дурака, встаю по стойке смирно и рапортую:

- Пост охраняю, вашблагородие.

- К-как-кой пост?

- Вверенный мне, вашблагородие.

Милиционерам явно поплохело. Замолчали. Пауза стала затягиваться.

Наконец страж порядка решился на следующий вопрос.

- А д-документы у вас имеются?

- Так точно, вашблагородие.

- А п-показ-зать можете?

- Так точно, вашблагородие. Следуйте за мной.

И не спеша направляюсь к автобусу.

Доблестные милиционеры не сразу вышли из машины, а дождались, когда я удалился метров на десять, и только тогда настороженно переглядываясь, двинулись за мной.

Я подошел к автобусу, нажал на кнопку, дверь открылась, поднялся на ступеньку, и крикнул им:

- Прошу, вашблагородие.

Увидев гражданский и вполне мирный автобус, менты немного посмелели, и уже более уверенным шагом подошли к открытой двери.

Вы не забыли, кто сидел в автобусе?

Так глаза этих ментов надо было видеть, когда они заглянули в салон.

"Дурдом на выезде" - самое мягкое, что можно было в них прочитать.

И надо было слышать вздох облегчения, когда до них что-то все же, по-видимому, дошло. Фильмы-то в нашем городе достаточно часто снимаются.

Под громкий хохот всей массовки я громко спросил

- Так документы-то вам показать, вашблагородие?

Заикаясь даже больше, чем в момент встречи, они хором ответили:

- Н-н-е н-н-надо...

проскакивала здесь история о том, как мент в метро демонстративно проигнорировал «террориста». Я минувшим летом стал свидетелем подобного, а можно сказать, и соучастником, так как этот «спектакль» был разыгран для меня. Жаль не на что было заснять.

Минувшим летом поехал на ВВЦ, по работе понадобились кое-какие детали. Закупился, на обратной дороге зашёл в летнюю кафешку выпить стаканчик холодного разливного пива. Верна поговорка «мир тесен». У стойки нос к носу столкнулся со своим бывшим однокурсником Владом. На плече у него висел автомат калашникова. Как вскоре выяснилось, не настоящий, за ним Влад на ВВЦ и приехал. Китайцы потрудились на славу, не отличишь от боевого, даже по весу почти такой же.

За кружкой пива потрепались о жизни, Влад рассказал, что давно увлекается ролевыми играми. Находят какие-нибудь заброшенные деревни, казармы, катакомбы, и играют в «войнушку» для взрослых. Две или более команд стреляют друг в друга пластмассовыми шариками из подобных автоматов и пистолетов. Типа пейнтбола, только если в пейнтболе попадание отмечается краской, здесь игра «под честное слово» - почувствовав попадание, боец бросает оружие и поднимает руки, показывая другим участникам, что на оговоренное время выбывает из игры.

Допили пиво, Влад предложил прокатиться со мной, вместе ехать веселее, благо живём в соседних районах (я в Чертаново Южном, он в Ясенево), заодно решил пройтись по Битцевскому лесу, найти безлюдное место, испытать свою новую игрушку в полевых условиях. Я, было, предложил спрятать автомат в сумку, у меня с собой большая, туристическая была, туда бы влез. Менты увидят – сначала почки отобьют и в обезьянник закроют, а потом уже будут разбираться, настоящий автомат, или нет. Сказался личный опыт, когда какая-то тётка в электричке заметила у меня в руках компьютерный блок питания с кучей разноцветных проводов и на весь вагон подняла панику «А-а-а! Смотрите! У него бомба! Мы все умрём! » Стоявший неподалёку мужик ловко выхватил у меня «бомбу» и выкинул в окно.

Влад сказал: «фигня, так прорвёмся, пошли, сейчас шоу увидишь». Охранники на ВВЦ даже глазом не повели, видать это тут обычное явление. Вход в метро ВДНХ. Заходит человек в армейских ботинках, камуфляжных брюках, чёрной футболке, бандане с изображением осколочной гранаты-лимонки (логотипом их команды), с волосами до плеч, согнутой рукой держа за ствол перекинутый через плечо калаш (на манер терминатора). Типичный вооружённый психопат. Стоявшего на входе сержанта вдруг неожиданно заинтересовала уже давно стоявшая у выхода компания попрошаек, мент развернулся и пошёл в их сторону, сделав вид, что нас не заметил. Вахтёрша на турникетах уткнулась носом в газету. Спускаемся, заходим в вагон. Пассажиры опасливо косятся, но кнопку экстренного вызова никто не нажал. На следующей остановке народу поубавилось. Доехали до Октябрьской, ни на станции, ни в переходе полицаев не было, на нас лишь молча смотрели расположенные на каждом углу камеры наблюдения, изображение с которых наверняка в этот момент кто-нибудь наблюдал на мониторе. Добрынинскую патрулировали три «подментка» - солдаты внутренних войск. Увидев нас, они переглянулись и ушли за колонны противоположной платформы. По дороге до Пражской опять распугали пол-вагона. Какой-то паренёк лет семи спросил: «а он у вас настоящий? » и услышав отрицательный ответ все как-то странно быстро успокоились. На выходе два молодых мента ковырялись с iPad’ом и оживлённо что-то обсуждали, кажется им было пофигу всё, происходящее за пределами экрана. На улице Красного Маяка мимо пару раз проезжал патрульный Форд. Но с этими ясно, их задача – собирать по дворам алкашей, нелегалов, дебоширов. Дошли до поворота, попрощались, я пошёл домой, Влад отправился в лес стрелять по бумажным мишеням.

Этим морозным февралём, катаясь в Битце на лыжах, встретил выгуливающего своего пса Влада. Вспомнили, потрепались, он сказал, что у себя по району тоже без проблем добрался. Рассказал, что как-то почти неделю ходил с кобурой на поясе, пустой, но настоящей, офицерской, и никто из наших доблестных защитников граждан от вооружённых психопатов ни разу не поинтересовался что у него там. Но это уже другая история.

все. Детвора увлеклась фехтованием. Актерам, сыгравшим в фильме можно было уже ни где и не сниматься, все равно их называли по именам персонажей. К голове Боярского шляпа мушкетера приклеилась навсегда. Но это все преамбула. А суть такова. Двум юным дегенератам, старикам Гошману и Гербовичу довелось повстречаться с героями фильма, и немного побыть в мушкетерах. Дегенератам не исполнилось тогда еще и по семнадцати лет, а может и исполнилось, не суть важно. Стариками они были и в этом возрасте. Скажу сразу о порошках и таблетках расширяющих сознание ни тот ни другой не знали ни чего, кроме того что они существуют. Этот провал в знаниях был кстати характерен для подавляющего большинства молодежи в Советском союзе, впоследствии успешно ликвидированный в период расцвета демократии. К описываем событиям может иметь отношение разве что заблуждение этой парочки относительно того что спиртное им могут продавать с шестнадцати лет. А то что с ними произошло вспоминать не любят и рассказывают с большой неохотой, а то и вовсе отрицают случившееся. Скорее всего потому что в общем то ни какого деятельного участия в событиях не принимали. Вернее сказать не принимали потом, по мере развития ситуации. В тот, наверное, чудесный вечер они преосновательно набрались, в компании скажем так сверстниц, как ни странно занимавшихся фехтованием, у которых непонятно зачем выпросили поносить ненадолго пару шпаг. В путь к дому они направились далеко за полночь. Что там случилось по дороге, не помнит толком ни тот ни другой. Вернее версии разнятся. Гербович утверждает, что поединок на шпагах носил тренировочный характер. И скорее всего врет, так как питает до сих пор отвращение ко всем видам физнагрузок. Гошман говорит что там была замешана дама, и врет, скорее всего, наверняка, так как единственной дамой там была Роза Люксембург на улице имени которой и происходил поединок. Рубились они с молодецким задором среди сугробов и наледей до тех пор пока их не забрал проезжавший наряд милиции. На этом деятельное участие в событиях юных романтиков заканчивается. Доблестные милиционеры были так поражены зрелищем поединка, что не запихнули дуэлянтов в положенный обезьянник, а препроводили, пусть и с тычками в помещение дежурной части. Да именно препроводили. Просто хулиганствующую молодежь могут доставить в отделение милиции. А вот дуэлянтов именно препровождают или эскортируют. В дежурке скучал капитан с телефонной трубкой в руке и тетка лейтенант, копающаяся в бумагах. Тетке было от силы лет двадцать пять, но для Гошмана и Гербовича она была теткой. Капитан, увидев столь удивительную компанию, поднялся из за стола и сделал пару шагов к старшему очевидно в патруле, сержанту с двумя соплями на погонах, державшему в вытянутых руках оружие дуэлянтов.

- Вот. Дрались на шпагах. - Веско и даже торжественно сказал сержант, вручая сложенные валетом вещдоки капитану.

Капитан взял шпаги осторжно. Оглядел всю копанию. Гербович утверждает что ни какого интереса ни к нему ни к Гошману мент не проявил. А настороженно и как-то злобно разглядывал эскорт. Затем рассмотрел колюще-режущее оружие.

- Это не шпаги. - Произнес он в полной тишине. - Это рапиры. Тренировочные. - Продолжал он раздраженным тоном. – Спортинвентарь в общем то. - Закончил капитан, проявив разом и эрудицию и рассудительность.

- И зачем вы это все сюда притащили? - В голосе дежурного прорезался металл. Ответом было озадаченное сопение подчиненных, ожидавших очевидно какого-то другого развития ситуации. - Вам что нечем заняться на дежурстве?

- Вы кем себя вообразили? – Раздражение в голосе кэпа нарастало. – Гвардейцами Кардинала? - Состав патруля засопел и забулькал еще больше, явно огорченный таким сравнением. В советской иерархии киношных злодеев гвардейцы кардинала шли сразу после фашистов и махновцев, значительно превосходя последних по глупости и неуклюжести.

- А я значит по вашему теперь кардинал Ришелье? - Теперь в тоне капитана грозном и раздраженном появилась ядовитая ирония. - А она- сложенные валетом рапиры в руке новоявленного кардинала указали на тетку лейтенанта лет двадцати пяти. –А она, получается Миледи, графиня де ля Фэр. - Закончил тираду капитан уже тоном полным горести и разочарования.

Как теперь рассказывает Гошман на кардинала капитан не походил. А был он похож на де Тревиля в момент отчитывания мушкетеров. Вот что я вам скажу. Настоящий начальник просто обязан делать из своих выволочек представление. Запоминающееся шоу. Что бы в последствии оно стояло живым кошмаром перед глазами подчиненных. Что бы потом эти подчиненные изо всех сил стремились бы не участвовать в этих спектаклях ни на первых, ни на вторых ролях, и даже в качестве зрителей. Даже на галерке.

- Исполняем значит эдикт короля о запрете дуэлей – Начальство переполняло негодование.

- Вам по сколько лет, мушкетеры? - Наконец то гибрид Ришелье с де Тревилем соизволил обратить внимание на задержанных. – Сссемнадцать – Заикаясь одновременно прогундосили дуэлянты.

- О, возраст Дартаньяна. - Снова проявил эрудицию капитан. - И что с вами теперь делать? - Он то в отличие от своих дебиловатых подчиненных, наверное знал что ни каких противоправных действий романтичные юноши не совершали.

- Как оформлять будем? - Вопрос был обращен к дебиловатым подчиненным. Составу патруля. До них в очередной раз медленно доходила истина, не раз вбитая в армии и на службе что излишнее служебное рвение, не приводит к добру, а несет только хлопоты и головы мороку. Ситуация их напрягала. Им изо всех сил не хотелось быть гвардейцами кардинала. А то что они ими станут при составлении протокола, вырисовывалось все яснее и без объяснений начальства.

Начальству тоже не улыбалось получить погоняло Ришелье. Классово чуждое и обидное одновременно. Начальство ситуация тоже напрягала.

Что до мушкетеров, то им тоже не нравилось быть цветом французского дворянства с самого момента задержания.

Единственным человеком которого ни чего не напрягало была пожилая тетка лейтенант которой было наверное лет двадцать пять. Впрочем для Гошмана и Гербовича она по прежнему была пожилой теткой. Лейтенант расцвела и зарумянилась. Она улыбалась гвардейцам кардинала, спине капитана и вконец ошалевшим мушкетерам. Ей нравилось быть Миледи, графиней и прочее. В мечтах наверное она сменила опостылевший серый китель и юбку на ботфорты, камзол и роскошную шелковую сорочку. Вместо перебирания бумаг она могла скакать на коне, метать кинжалы, очаровывать аристократию и морочить голову Бекингему, тупорылому герцогу. В общем ей все нравилось.

Тут наконец то решился что то сказать старший из гвардейцев, тот что с соплями на погонах. Рошфор, в новой реальности.

- Они же пьяные. Может их в медвытрезвитель отвезти?

К этому времени Гербович с Гошманом успели протрезветь. Угроза попадания в трезвяк выгнала остатки хмеля окончательно. И тот и другой уже бывали в этом достойном заведении, оставив там по двадцать пять луидоров королевской пошлины, и перспектива очередного пребывания там была им страшнее чем мушкетерам попадание в Бастилию. Хрен знает чем бы это все закончилось, но положении спасла дама. Миледи, леди Винтер, в обличье лейтенанта милиции, вернувшаяся из мира грез средневековой Франции в опостылевшую дежурку, но прихватившую из тех мест понимание тогдашних обычаев.

- Ну выпили ребята немного. - Сказала она – Мушкетерам ведь можно. - Эта фраза наконец переломила что то в голове капитана. Тот отдал рапиры Гербовичу, и проронил устало – Проваливайте, чтоб я вас здесь не видел. Роль кардинала Ришелье его явно тяготила. Здание райотдела милиции узники покидали со всей возможной поспешностью. Устало похмельно побрели они к дому, вздыхая и спотыкаясь. Не могу сказать что виделось им перед собой кроме заснеженных улиц. Песчаные пляжи Нормандии или виноградники Шаранты, неприступный Каркасон или долина Роны? Вряд ли. Кроме сведений почерпнутых из французских кинокомедий о реалиях Бель Франс они не знали ни чего. Впрочем и сейчас ни чего не знают. Хотя этот случай все же отложился в их мозгах. Ну хотя бы в том что все выходки не должны укладываться в головах окружающих, быть выходящими за границы понимания и обыденности. Это первое. Второе более важное, это понимание того что в милиции порой работают люди образованные и дальновидные. Это позволило и тому и другому личностям по сути асоциальным избежать привлечения в дальнейшем даже в качестве свидетелей. Ну и наконец. Если бы им кто то сказал тогда, что Депардье запросит гражданства РФ, они бы решили только одно. Спятил старик.

влили в него водки достаточно для того, чтобы он "бе" сказать не мог, и в довершение всего скотина была одета в какой-то драный тулуп и валенки. В таком виде и "вывели" барана через проходную - дескать, вот, приятель нажрался, так мы его домой... Но до дома еще надо добраться, и тут наши мужики, явно в эйфории от такого удачного начала предприятия, решили поехать с "приятелем" на трамвае... Влезли на заднюю площадку, сели на задние места, посадили между собою "приятеля", поехали... Трамвай качает, полы тулупа расползаются... И тут мужички видят направляющегося к ним по салону мента... Натурально, мент подходит к ним и предлагает выйти...

Мужичкам делать нечего - выходят, явно подсчитывая про себя, во сколько лет каждому обойдется халявная баранина. Но,выйдя,они обнаружили, что мент на них-то особого внимания не обращает. И, не сговариваясь, "сделали ноги". Мент же вызвал "пьяновозку" и отправил барана в вытрезвитель. А затем накатал рапорт примерно следующего содержания:

"Следуя ... числа в трамвае маршрута №... я обнаружил в салоне нетрезвого гражданина и подошел к нему сделать замечание, так как нетрезвый гражданин неприлично обнажился. Подойдя ближе, я обнаружил, что нетрезвый гражданин - это АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ ПУШКИН... "

- Что, - говорю, - у вас там за спец наз, если таких как ты берут?

Он в ответ:

- Я в армии никому не говорил, что я ботаник и что меня тузили в школе...

Прошло уже больше двадцати лет и я могу поведать эту историю...

Возвращались мы с Эдиком пешком из гостей. Глубокая ночь.

Вдруг навстречу идут трое бандюков. Спутать невозможно, даже если бы они были во фраках. Всем лет по тридцать, с шеями и все ростом на голову выше нас. Поравнялись с нами и так вежливо говорят...

- Ребята, ничего личного, просто у нас такая работа, нам нужны только деньги, вам сегодня не повезло. Если отдадите по хорошему, то мы вас даже пальцем не тронем...

Один стоял передо мной, а Эдик и двое других, за моей спиной.

Я понимал, что нужно нападать первым и для неожиданности заговаривал зубы:

- Мужики, деньги у нас конечно есть, но не много и в красном кошелечке...

На полу-слове я нанес ему левой в печень и правой по бороде... попал хорошо. Обычно от таких ударов человек падает как шкаф, но этот был такой мощный, что только привалился к стене и вот вот начнет отбиваться.

Я понимал. что наша война идет уже целых две секунды и не видел, что там делают сзади эти слоны с моим другом. Спиной почувствовал, что сейчас прилетит по затылку удар... Вместо удара на меня сзади навалилась туша и сказала на ухо:

- А клево мы отбились... ?

После этого Эдик, продолжая висеть на мне, придвинулся к моему сопернику и через меня звонко ударил его по ушам, тот упал, как мешок с удобрениями. Я обернулся и увидел, что остальные двое лежат в неестественных позах, без признаков жизни... (хоть мелом обводи) С удивлением подумал, что на этих двоих, ему потребовалась секунда и секунда, чтоб навалиться на меня и похвастать...

Когда мы трусцой бежали в сторону дома, я спросил:

- Эдик, а ты их не убил?

- Твоего нет, а моих не знаю, а какая разница? Главное, мы уничтожили живую силу и технику противника, и ментовская разведка (в смысле менты) от них не узнает ни о количестве, ни о составе нашей группы...

Тут Эдик меня потянул за рукав, я покорно побежал за ним и спрашиваю...

- А почему не прямо, мы что, так путаем следы... ?

- Да нет, просто раз уж мы рядом пробегаем, я хотел тебе показать новую детскую площадку, где мы с племянницей гуляем... там избушки, кощеи...

Я смотрел в полутьме на Бабу Ягу и резные качели, а сам размышлял.

После такой передряги думать о детской площадке... здорово же они тебя уделали в твоем спецназе. ..

... Эдик, если прочитаешь, отпишись...

погода позволяла, я всегда возвращался домой пешком. Потому как получалось так, что пока автобус всех дождется, пока развезет всех по месту проживания, а когда проезжает мимо нашей остановки - я уже как раз подхожу к своему дому. Всего-то минут сорок пешочком…

И как-то возвращаюсь с работы вот так же после второй смены в одну из пятниц, погода замечательная, иду почти по середине дороги, машин нет и вдруг на участке, где дорога делает плавный изгиб, за поворотом слышу нестройный гул голосов. Я иду, и гул приближается. И тут…

Вижу, мне на встречу идет толпа гопников во всю ширину дороги. Идут деловито, размахивают руками, что-то оживленно обсуждая. Я, признаться, здорово струхнул, сбавил шаг. Что делать? Бежать? Сработает охотничий инстинкт, эффект толпы – догонят, зашибут. Верняк! А мы уже сближаемся. Меня заметили. Понимаю, что принимаю далеко не самое лучшее решение, но не сворачиваю с дороги и как шел, иду на них. Сердце бешено колотится… Что-то сейчас будет?

То ли вид у меня был тогда сильно уставший, не знаю, что сыграло какую роль в данном случае, но я прошел сквозь толпу и никто ничего мне не сделал! Лишь некоторые из них, пропуская, хлопали по плечу и говорили, что-то вроде: чего братишка, с работы идешь… И все в таком духе. Успокоился я лишь тогда, когда голоса затихли уже далеко за спиной. И вот уже пустырь, а за ним виднеется и мой дом. Прохожу мимо каких-то высоких зарослей кустов и слышу приглушенный голос:

- Слышь, пацан! Подь сюда! Эти далеко ушли?

Останавливаюсь, спрашиваю, о ком речь.

- Ну… Эти… Толпа.

Из кустов выходят два мента. С видом, типа, мы выполняем скрытое наблюдение за массовым передвижением организованной бездельничающей после полуночи молодежи. Подходят ко мне:

- А ты, кстати, сам кто такой? Откуда идешь? Документы есть?

Орлы…

отдохнули...клубы...девчёнки...тусовки всякие..итд. Вот тут вся история и начинается.

Последний день в Москве, вечер, билеты куплены, до поезда остаётся 2-3 часа, гулям мы значит по Поклонной горе, видом наслаждаемся, снимаем последние кадры на видеокамеру, а надо сказать что кроме нас на Поклонке никого нет, и вдруг друг мой вспоминает что девушка у него одна знакомая есть, к которой он не то что не успел заехать, но даже не позвонил. А по причине того, что мы студенты и всяких буржуйских средств сотовой связи у нас нет, то мы отправляемся на поиски телефона-автомата...и о чудо...прямо на аллейке специально как для нас стоят пара автоматов и к тому же жетонных (кто не знает в Москве такие аппараты редкость великая), и у меня в кармане даже жетончик для него есть (разве не радостное совпадение). Но при ближайшем рассмотрении у обоих автоматов, какие-то изуверы-террористы слегка поломали трубки, части от которых и выляются на снегу. Обидно конечно. И именно в этот момент приходит ГЕНИАЛЬНАЯ мысль а почему бы нам их не починить, благо в тех. вузе учимся и пара проводов соединить могём...В сумке и ножик и отвертка нашлись сразу(ещё одно радостное совпадение).

А теперь представте себе: Поклонная гора, 11 часов вечера( через полтора часа отходит поезд) два молодых человека неплохо одетых с сумками и видеокамерой копаются в телефоне и естественно ничего вокруг не видят. И вот в самый ответственный момент подключения телефонного динамика, я чуствую лёгкое похлопывание по плечу, естественно считая что это мой друг, посылаю его в места не столь отдалённые украшая речь всякими эпитетами. Следующая секунда глухой удар и я ощущаю себя головой в сугробе, удар ногой по почкам, и меня приводят в вертикальное положение, ничего не понимая - вижу перед собой злое...Очень злое лицо сотрудника местных правоохранительных органов. Гамма чувств, лёгкая паника, но самообладание постепенно возвращается, ведь в конце концов мы ничего не сделали. Начинаю объяснять, что мы не местные из славного города Питера в 12 часов ночи за час до отхода поезда на Поклонной горе ремонтируем телефонный аппарат....чувствую какая-то Х..ня получается. Мент смотрит на нас как на обдолбавшихся нариков с пароноическими наклонностями, после чего назвав нас террористами, совершающими акты НАСИЛИЯ и ВАНДАЛИЗМА над телефонными аппаратами в особо извращённой форме, нас сажают в машину и везут в отделение. Ну вера в справедливость ещё теплилась в наших сердцах до момента приезда в следственный изолятор. Но после того как нас посадили в разные камеры надежда умерла и её место заняло чувство абсолютного пофигизма.

Утром, после продолжительного разговора со следователем, перед тем как нас выпустили, я услышал от него феноменальную фразу: "Так если вы действительно чинили телефон ТО КАКОГО ХРЕНА ВЫ ЗДЕСЬ ДЕЛАЕТЕ? "