Семейные истории #дети

лучшие/худшие стороны. Мужчины показывают истинное лицо общаясь с мамой, а женщины общаясь со своими детьми. Если у нее хорошие отношения с ребенком — это добрый знак, хороший показатель, и вообще, гарантия того, что с вашему ребенку она тоже будет достойной мамой.

4) У нее занят большой процент личного времени. Ей будет некогда досаждать вас лишним вниманием. Все эти: где ты был? куда ты пропал? почему ты без меня пошел в кафе? — практически исключены. Она ужинает с ребенком, рисует с ним пароход акварелью — ей некогда вас нервировать.

5) Она может прокормить себя и ребенка. Это не нужно доказывать, это откровенный факт.

6) Если вы не хотите свадьбу, обручальное кольцо и детей, она не расстроится. У нее это все уже было.

7) И никаких внеплановых беременностей. Ибо у нее уже есть свой самый лучший ребенок.

8) Не нужно придумывать длинные эпитеты о ее неземной красоте. Она давно про себя все знает и ваше косноязычие вызывает у нее лишь ироничную улыбку.

9) Она умеет самостоятельно без вашей помощи справляться с любыми проблемами.

10) Она умеет готовить, организовывать быт, распределять личный бюджет — потому, что она мама.

было второе появление уже на пляже, в неимоверных размеров шляпе, полупрозрачном парео, и ярком купальнике, с ребенком на руках, и по бокам еще с двумя, взглядом обводит все пространство, и жестом показывает место, как она считает, где нужно расположится всей семье.

Муж, с фигурой похожей на упругий мячик, указанное место занимает, сын, юноша лет четырнадцати, с пушком над верхней губой, уже тащит два шезлонга. Потом еще два зонтика, и еще два шезлонга, все устанавливается, и заселяется до вечера, со смехом и шутками.

Несколько удивило нас, третье знакомство уже кафе, где можно побаловать себя вином и шашлыком, известная семья присутствовала в полном составе. Но что-то пошло не так у них, на стадии согласования карты вин и пунктов меню.

— Так внимание дети, нет у вас больше, папы.

После этого они размещаются в разных уголках кафе, папа один, с набором своих блюд, остальные занимаются трапезой даже не поворачивают голову в его сторону.

Но в последующих встречах на экскурсиях по водопадам и сафари-парку с канатной дорогой, это снова дружная многодетная семья, поражающая дисциплиной в любом моменте, от посадки в автобусе до фото с обезьяной.

Вечером, гуляем под стрекотание цикад, старший сын из известной семьи, выражает несогласие по поводу раннего отбоя, он желает посетить ночное шоу, мамы против категорически, консенсуса нет.

— Так дети, у вас больше брата нет.

В санаторий идут все, молча, остается на скамейке лишь старший сын.

Игнор, да еще семейный делает свое дело, спустя минут пятнадцать он возвращается к своим. Малыши снова с братом, восторг неописуемый...

А теперь поднимите руки, у кого воевавшие бабушки и дедушки живут не в селе, а во Львове и смогут на День Победы прийти в школу, чтобы рассказать нам о войне?

Рук оказалось поменьше, выбор учительницы пал на Борькиного деда, его и решили позвать.

И вот, наступил тот день.

Боря не подкачал, привёл в школу не одного, а сразу двух своих дедов и даже бабушку в придачу. Перед началом, смущённые вниманием седые старики обступили внука и стали заботливо поправлять ему воротничок и чубчик, а Боря гордо смотрел по сторонам и наслаждался триумфом. Но вот гости сняли плащи, и все мы увидели, что у одного из дедов (того, который с палочкой), столько наград, что цвет его пиджака можно было определить только со спины. Да что там говорить, он был Героем Советского Союза. Второй Борькин дед нас немного разочаровал, как, впрочем и бабушка, у них не было ни одной, даже самой маленькой медальки.

Героя – орденоносца посадили на стул у классной доски, а второго деда и бабушку — на самую заднюю парту. На детской парте они смотрелись несколько нелепо, но вполне втиснулись.

В самом начале, всем троим учительница вручила по букетику гвоздик, мы поаплодировали и стали внимательно слушать главного героя.

Дед оказался лётчиком и воевал с 41-го и почти до самой победы, аж пока не списали по ранению. Много лет прошло, но я всё ещё помню какие-то обрывки его рассказа. Как же это было вкусно и с юмором. Одна его фраза чего стоит, я и теперь иногда вспоминаю её к месту и не к месту: "Иду я над морем, погода — дрянь, сплошной туман, но настроение моё отличное, ведь я уверен, что топлива до берега должно хватить. Ну, даже если и не хватит, то совсем чуть-чуть…"

При этом, разговаривал он с нами на равных, как со старыми приятелями. Никаких "сверху вниз". И каждый из нас начинал чувствовать, что и сам немножечко становился Героем Советского Союза и был уверен, что если нас сейчас запихнуть в кабину истребителя, то мы, уж как-нибудь справимся, не пропадём.

Класс замер и слушал, слушал и почти не дышал, представляя, что где-то далеко под нами проплывают Кавказские горы в снежных шапках.

Но, вот второй дедушка с бабушкой всё портили.

Только геройский дед начинал рассказывать о том, как его подбили в глубоком немецком тылу, так тот, второй дед, вдруг принимался сморкаться и громко всхлипывать. Учительница наливала ему воды из графина и успокаивающе гладила по плечу.

После паузы герой продолжал, но когда он доходил до ранения или госпиталя, тут уж бабушка с задней парты начинала смешно ойкать и причитать.

Мы все переглядывались и старались хихикать незаметно. Уж очень слабенькими и впечатлительными оказались безмедальные бабушка с дедушкой. Ну, да, не всем же быть героями. Некоторым, не то что нечего рассказать, они даже слушать про войну боятся.

Только недавно, спустя годы, я от Борьки узнал, что те, его — "слабенькие и впечатлительные" бабушка с дедушкой с задней парты, были Борины прабабушка и прадедушка. Они просто пришли в школу поддержать и послушать своего сына-фронтовика, а главное, чтобы потом проводить его домой, а то у него в любой момент могли начаться головные боли и пропасть зрение…

замуж за рубеж. Многие успевали перепробовать все три варианта, обычно именно в этой последовательности.

Но сердце Милы остановилось на крепком, тихом, весьма флегматичном парне в очках, скромном экономисте. Выглядел он забавно для этой профессии, прямо под шутку из Калины Красной — что ж это за бухгалтер такой, если ему об лоб поросенка расшибить можно?!

Ему уже было лет тридцать, всем вокруг ясно — такие звезд с неба не хватают. Усидчивый сонный клерк, жених так себе. Наиболее экспансивная часть подруг и родни Милы просто крутила пальцами у виска, как бы намекая, что они думают о таком ее выборе.

Влюбившись в Милу, экономист преобразился совершенно. Он решил стать достойным своей избранницы. Обзавелся отличным костюмом, сшитым по фигуре, золотыми тонкими очками поверх широченной физиономии, и энергично зашагал по центру города, врываясь на собеседования в банки как чувак, готовый прошибить лбом все стены, если потребуется. Но при этом человек явно рассудительный, выдержанный, знающий свое дело. Типичный банковский руководитель, безотчетно вызывающий доверие солидных инвесторов.

В этом качестве его заценили, и дела милиного жениха резко пошли в гору. Но, к сожалению, гора эта оказалась типа снежной в жаркий весенний день — все бабки тут же сжирала гиперинфляция. Он приучился оперативно вкладывать их в перспективную недвигу, и когда его занесло по делам в Геленджик, не преминул основательно обойти и объездить этот город, особенно приглядываясь к объявлениям на дверях подъездов о продаже квартир без посредников. По таким и заходил.

Одна из квартир его просто восхитила — трехкомнатная в высоком доме на взгорке, на верхнем этаже с балконом и прекрасным видом на море. Сухой воздух, место на приятном отдалении от вонючих халуп-курятников у пляжей.

Так была решена в комплексе проблема, куда девать очередную порцию тающих денег, какой свадебный подарок сделать невесте, куда поехать в летнее свадебное путешествие, где сыграть свадьбу, где поселить приглашенную родню и где провести медовый месяц, когда она свалит. В более отдаленное будущее он не заглядывал, оно в те годы было малопредсказуемо. Но в целом было понятно, что такая недвига лучше, чем ее отсутствие. Если дела и дальше будут идти хорошо, выйдет отличная семейная летняя резиденция. Если плохо, можно сдавать отдыхающим или вообще продать.

А получилось ни то и ни другое. Невеста была в восторге, родня съехалась на свадьбу в Геленджик и славу об этой квартире разнесла где-то по семи коленам дальних родственников, друзей, их жен бывших, нынешних и будущих — южане народ впечатлительный и общительный.

В результате на последующие годы новая семья стала чем-то вроде грантового комитета или собеса, распределяя все комнаты этой квартиры и даже балкон на круглый год по многочисленным заявкам, пламенным просьбам и даже мольбам любящих родственников, их лучших знакомых, часто под плач их детей прямо в трубку.

Ни о какой оплате тут речи и быть не могло, разумеется. Люди всецело вверялись гостеприимству нового олигарха. А поскольку основную часть года он там отсутствовал, клятвенно обещали чисто прибрать за собой по убытии. Появились многочисленные копии ключей.

Многие старались вести себя достойно, но выяснились феномены природные. При отдыхе на юге люди много двигаются, много едят, предпочитая при этом свежие фрукты и прочие тропические плоды. От них образуется множество очисток, огрызков, корок и тому подобной хрени, которая имеет тенденцию быстро сгнивать, если ее не выносить на ночь. Это получалось не у всех, а вот широко открывать все окна на ночь было просто необходимо из-за многочисленности постояльцев.

В квартиру повадились по ночам летучие мыши, найдя в ней диету своей мечты. Это нервировало часть отдыхающих, особенно детей и истеричных женщин, мечущихся во имя своих детей спасения.

Самих мышей нервировало еще более, когда все люди вокруг, отчаянно вопя, вдруг вскакивали со всех кроватей и выползали из всех щелей, зажигали свет и принимались метаться по квартире, размахивая всем, что им попалось под руку. Уютное свадебное гнездышко было расколошмачено в пух и прах, как только появились первые поселенцы, ленившиеся выносить мусор на ночь.

Так благими намерениями бывает устлана дорога в крылатый визжащий мышиный ад, в который превратилась эта некогда прекрасная курортная квартира.

"... просто из всех людей, живущих на 3емле, я больше всего люблю стариков и детей. "

"Обрати внимание", — говорит моя мама, большая любительница пофилософствовать, — "в Десяти Заповедях сказано "почитай родителей", но не сказано "люби своих детей". A почему? А потому что детей любить легко, а родителей почитать трудно. "

Я не знаю, почему это трудно. Может быть, это не всегда трудно.

Я люблю стариков. Детей тоже люблю. Они похожи. И те, и другие откровенны. Не скрывают своих чувств и эмоций. Симпатий и отвращения.

Видят всё как есть. Говорят всё как есть. И очень нуждаются в любви.

Со стариками я работаю много лет. Когда-то я вела утренние классы английского языка, а кто же приходил ко мне учиться утром? Конечно же, пенсионеры. Потом я была социальным работником и работала с эмигрантами. Кто чаще всего нуждался в моей помощи? Конечно, старики. Жизнь в новой стране и без языка... я успела возненавидеть постоянный припев "а наши дети заняты".

А теперь я — переводчик. И среди прочих мест работаю в очень милом заведении, которое официально именуется "Центром по уходу за пожилыми". Или как-то немножко иначе. Разумеется, никто его так не называет. Говорят о нём ласково "садик", ну или, когда хотят пошутить, "деДский садик".

А вот как назвать "воспитанников" садика, мы не знаем. Они вроде бы и не "пациенты" и не "клиенты", и не "прихожане". Официально они у нас "участники программы", но так, понятное дело, никто не говорит. Между собой мы их в шутку именуем "посещантами".

Перевожу я психологу, медсёстрам, социальным работникам. Пишу какие-то бумаги и письма. Помогаю разобраться с почтой и документами, позвонить в какое-нибудь официальное учреждение… да мало ли какая помощь может понадобиться пожилому человеку, к тому же без языка?..

С большинством клиентов я знакома много лет. Это мои бывшие ученики, соседи, родители моих друзей и знакомых. Tак что, чувствуем мы себя вполне комфортно, и особых секретов у нас друг от друга нет.

Ну и, конечно, "всюду жизнь". Есть и тут друзья и враги, союзники и соперники, идейные противники и единомышленники – словом, весь спектр человеческих отношений…

А ещё, конечно (не без этого), присутствуют какие-то сложные старые счёты и обиды, взаимные претензии, берущие начало где-нибудь в Киеве или Одессе, родственные связи, многолетние семейные ссоры... Я стараюсь в это не вдаваться.

Так, сегодня, как всегда, все на месте — тут шахматисты, там доминошники, тут воспоминаниями делятся, там кулинарными рецептами обмениваются...

А вон там, подальше, за столом у окнa, устроились Поля и Гриша. Влюблённая пара. Всегда вместе. Сидят рядышком, о чём-то тихо беседуют, иногда целуются.

Сотрудники реагируют по-разному. Кто-то их игнорирует, кто-то посмеивается, кто-то фыркает, кто-то даже сердится... Я любуюсь.

Ну да, у обоих тяжелейшая потеря памяти, цветущий Альцгеймер — у Поли хуже, Гриша чуть в лучшем состоянии. Они уже и узнают не всех, и адресов своих не помнят, и какой сегодня день недели вам не скажут. С другой стороны — зачем им знать день недели? Вон им как хорошо вместе. Пока люди помнят, что они друг друга любят – может, всё ещё не так безнадёжно?...

Вот только интересно, о чём они говорят? И ведь находят, что обсуждать целый день. Пока домой не увезут. (Гриша всегда занимает для Поли место в автобусе, который развозит "посещантов"по домам.)

Сегодня я сажусь совсем близко — помощь нужна их соседке по столу. Кажется, мне удастся наконец удовлетворить моё неуёмное любопытство.

Они, как всегда, сидят рядом. Держатся за руки. Гриша наклоняется и целует Полю в макушку. А она поёт ему песенку. Вот оно как, оказывается — она ему поёт! Я невольно улыбаюсь про себя — интеллигентнейшая москвичка Поля поёт "Девушку в серенькой юбке". Причём — что удивительно! — помнит все слова этой не такой уж и короткой дворовой баллады.

Гриша внимательно слушает. Гладит Полины руки. И вдруг, когда она заканчивает песенку, говорит с такой неизбывной тоской в голосе и с такой неожиданной силой, что у меня на секунду заходится сердце: "Почему тебя не было в мoей жизни? Жизнь была такая длинная, а тебя в ней не было... Почему тебя не было?.. "

Я в изумлении гляжу на Гришу. Но глаза его уже опять потухли. Он уже снова молчит, сгорбился, нахохлился, ушёл в себя. Поля прижимается к нему и ничего не отвечает. А что тут ответишь?..

Ну, что ж. На сегодня хватит. Я закончила. Пора уходить.

Складываю бумаги и поднимаюсь. Говорю всем "до свидания". Поля и Гриша никак не реагируют. Они существуют в каком-то своём отдельном мире, и меня там уже нет…

Поля начинает новую песенку. Гриша опять задумчиво слушает.

А я иду домой, и в душе у меня саднят и ноют слова очень старого, очень беспомощного и очень влюблённого человека: "Почему тебя не было в моей жизни? Почему тебя не было?.. "

А вы говорите — Альцгеймер!

Был обычный осенний вечер. Домочадцы разбрелись по своим комнатам. Я читала Сократа. Один вопрос меня ошеломил. Он спрашивал: "Если будет пожар, и можно спасти лишь кого-то одного, кого спасешь жену или одного ребенка?". Все мужчины ответили: "Ребенка, конечно". Сократ сказал: "А я спасу свою молодую жену. Мы погорюем вместе, и она родит мне еще детей. А если спасу ребенка, то горе будет и мне, и ему. Он своим видом будет всегда напоминать мне о трагедии. А сам ребенок потеряет и братьев-сестер, и мать, а потом обзаведется мачехой, которая не сможет его любить как любила мама". Конечно споры не утихали долго. Мне стало интересно, что ответит мой муж. Спросила, не отрываясь от чтения, он ответил: "Ребенка. Все спасут ребенка. Он беззащитен и… ну, не знаю, буду спасать всех, но если одного, то ребенка". Я ему рассказала про Сократа. Он отложил газету. Весь вечер мы обсуждали этот вопрос. Он оказался нереально сложным.

Утром оба отправились на работу, дети в школу и детсад. День у меня был насыщенный, о Сократе я не вспоминала. Напомнил муж, вечером: "Я думал меня на работе убьют сегодня. В перерыве, за обедом завел разговор о Сократе, задал его вопрос сослуживцам. Ответы были очевидными. Я сказал, что вечером и сам так ответил, но с утра поменял свое мнение, Сократ убедил своими доводами" (для меня это стало откровением). По словам мужа все перестали есть. Начали кричать и доказывать, звонили друзьям и народ подходил из других отделов. Наконец, позвали женщин из бухгалтерии, и те тоже, в один голос, стали говорить: "С ума сошел? Жену поменять можно на другую. Ребенок — твоя кровь!". Спасение пришло в виде начальника. Тот обнаружил отсутствие всех работников на местах в рабочее время, примчался на голоса и разогнал несанкционированный митинг.

Муж вернулся к работе и обнаружил пенсионера, своего сослуживца, на рабочем месте. Тот в диспуте не участвовал, обед пропустил в силу своего трудоголизма, да и туговат был на ухо старикан, не особо на работе с кем общался. "Чего все орали-то? Премию отменили что ли? ", — присел передохнуть ветеран. "Да, нет, тут философский диспут возник…", — муж и ему задал вопрос. А старичок был семьянин, кстати: с женой сорок лет вместе, три сына, каждому дом строил своими руками, пять внуков, все любят его в гости ходят. Старик призадумался: "И что, все сказали ребенка выберут, спасая? А я бы бабку свою выбрал! Дети, они — гости в семье, вырастают и разлетаются из гнезда. Да, любят меня, и я их, ходят в гости. Да, только каждый — оторванный ломоть. А с бабкой своей я и умирать буду".

Мудрость этого старика потрясла. Подумалось, может потому у нас столько разводов, что не ценим мы семью правильно. Может быть, главное не наши дети и ради них все? Может быть, все будут счастливы, лишь когда родители ценят друг друга превыше всего?

А вы бы кого спасали при пожаре?

я понял, что пропал. Пропал навсегда. Отношения развивались стремительно, мы виделись ежедневно. Если я не видел ее хотя бы сутки, тело гудело как улей, все валилось из рук, медленно, но верно накрывала паника. И я мчался к автомату звонить, звонить, звонить…

Вскоре Анита познакомила меня со своими родителями. Чудесные, дружные и радушные люди приняли меня сразу, весело рассказывая историю своей семьи, показывая фотографии маленькой дочери и ее старшего брата. Интересная пара. Он – темноволосый, коренастый, серьезный, с испытующим взглядом исподлобья, она – жизнерадостная хохотушка, настоящая блондинка с синими-синими глазами (в точности как у Аниты).

Незаметно для себя я стал бывать у них дома каждые выходные, засиживаясь на кухне за чашкой чая.

В тот день я тоже сидел у них на кухне, когда позвонил в дверь сосед. Одновременно с дверным звонком над проемом зажглась дополнительная лампочка. Сосед попросил сигарет и свалил.

— Слушай, а зачем у вас зажигается лампа во время звонка? Так же делают в домах глухих, – спросил я и по-идиотски заржал.

Аня в это время как раз доставала печенье из духовки, спиной ко мне. Повернувшись, она лучезарно улыбнулась:

— Так они у меня глухие.

Я уронил вилку.

— Как? Совсем?? Оба?

— Да.

Я лихорадочно стал вспоминать все эпизоды наших встреч, начиная с момента знакомства. Ничего. НИЧЕГО не могло даже навести меня на мысль, что с ними что-то не так! Я был в шоке...

У каждого из них была своя грустная история. Мои будущие тесть и теща родились абсолютно здоровыми людьми. Они потеряли слух в 14 и в 15 лет. Тестя в 14 лет избила дворовая шпана. Отморозки били ногами в голову, долго, прицельно, прямыми ударами. "Травмы, не совместимые с жизнью" — говорил хирург. Но парень выкарабкался. Однако слух восстановить не удалось, тонкий аппарат был разнесен в пыль.

Теща в 15 лет перенесла двухсторонний отит, который не был своевременно диагностирован и пролечен. Она не любит вспоминать тот день. Но как-то однажды рассказала мне: "Я открыла глаза и было так непривычно тихо. Ни пения птиц, ни лая собак, ни звука шагов. Словно накрыта подушкой…". Понимание того, что это теперь навсегда приходило долго и тяжело.

Я стал смотреть на них иначе. Я вдруг осознал, что они знают ответ еще до того, как я заканчивал объяснения. Они читают по лицам. Их не обмануть.

Они любили друг друга трогательной беззаветной любовью. Каждый из них был высококлассным профессионалом в своей области. Они вырастили двоих здоровых детей, с идеальной дикцией (попробуй научить малыша говорить, если не слышишь!).

В тот мрачный день, в больнице, у меня на руках умерла моя мама. Я должен был заехать к теще, помочь забрать какие-то вещи. Теща всегда спрашивала: "Как мама?". Поднимаясь в лифте, я надел беззаботную маску, резко выдохнул воздух и позвонил в дверь. Теща открыла дверь и вдруг замахала руками, словно пытаясь стереть изображение моего лица. Ей уже не надо было спрашивать "Как мама?". Трындец… От них ничего не скроешь…

Я как-то спросил у Ани:

— Слушай, а твои родители ругаются когда-нибудь?

— Нууу.. бывает.

— И как?

— Тапками кидаются)).

Спускаясь в метро на эскалаторе, я иногда встречаю людей, которые разговаривают жестами. И я всегда улыбаюсь, вспоминая тестя с тещей – уникальных людей, научивших меня многому.