Не люблю вспоминать службу в армии, тяжело далась. Но мы о книгах!
Папаня мой был военный инженер - "белая (блин) кость воротничка", интеллихенция. К "линейной" службе он меня никак не готовил, уповая на институтскую военную кафедру. Вырос я, значит, книжным очкастым мальчиком и благополучно учился на 1-м курсе гражданского вуза,
А мама была врач, не из последних, в её власти лежало пририсовать мне 3 диоптрии к близорукости, плюс вовремя невыявленный врождённый порок сердца, для верности.
Но! но... это означало бы "потерю лица" среди отцовских сослуживцев и моих сверстников.
Женский голос нерешительно озвучил вариант, два мужских голоса решительно его отвергли. Оld soviet school.
Первые полгода службы я пробегал "курсантом" в учебке, по окончании которой меня вдруг решили оставить здесь же в "подразделении обеспечения учебного процесса". Потому что я умел выставить диафрагму фотоаппарата, а потом проявить плёнку и напечатать бумажные фото - искусство, ныне забытое...
Так вот, переход из состояния бесправного "курсанта" в состояние сержанта "обеспечения учебного процесса" ознаменовался резким увеличением количества свободного времени, в армейском понимании. И куды ж я его тратил, на [м]лядки в Мулино? щаз, в библиотеке.
Библиотека была полковая, не сказать что шедевр. Но "Владелица", назовем её Лариса Петровна, держала некий "спецхран" между последним стеллажом и стеной. Оттуда она выдавала чтиво только проверенным клиентам. Пёстрые в бумажной обложке томики "Подвиг", приложения к журналу "Сельская молодёжь"; серия "Военные приключения" и т. п. Что-то вообще воспрещалось выносить, что-то давали "с собой".
Однажды она дала мне "с собой" книгу из спецхрана "Солдат трёх армий" Бруно Винцера, мемуары немецкого офицера. Так получилось, что я читал её в наряде дежурным по роте, глубокой ночью, когда припёрся "проверить службу" командир соседней роты капитан (дурацкая фамилия типа Безденежных, Бескровных) пусть будет Безземельных. И конфисковал книжку, скотина. Причём пообещал: "Прочитаю - верну"
Первую неделю я тупо не ходил в библиотеку.
Вторую неделю я тупо читал подшивки журналов в читальном зале.
В третью неделю Лариса Петровна выпытала у меня, что случилось: чувствовал себя стукачом, но рассказал...
На следующий день капитан Безземельных при свидетелях отдал мне книгу, а я радостно вернул её в библиотеку.
... Кто ж знал, что Лариса Петровна приходилась женой замполиту полка, но не меняла фамилию в замужестве ?
Как-то ко мне приехал старый друг, капитан Вооруженных сил, строевой командир. На радостях мы крепко выпили в каком-то баре, где и познакомились с двумя очаровательными девушками. Как-то так вышло, что обе красавицы переселились к нам. В это время мои отношения со старой подругой по имени, скажем, Оксана, вступили в заключительную стадию. И
Саша: Капитан Соловьев слушает.
Оксана: Здравствуйте, а Дениса можно?
Саша: Девушка, Денис в командировке. На три дня.
Через три дня (в четверг) следующий звонок. У меня в квартире продолжается праздник жизни, разборками его портить не хочется, поэтому трубку опять снимает Саша, решивший с армейской прямотой покончить с этим недоразумением раз и навсегда.
Саша: Капитан Соловьев у аппарата.
Оксана: А Дениса можно?
Саша: Девушка, Вам уже было сказано: Денис в командировке, на три дня.
О: Но... Я звонила три дня назад, в понедельник, Вы мне и тогда сказали что он в командировке на три дня, они как раз прошли...
С: Девушка, а что, была команда считать с понедельника?
О(растеряно): Н-н-нет...
С: Тогда я не понимаю, какие могут быть вопросы. Вы прям как будто в армии сроду не служили.
О(в полных непонятках): Не служила.. я..
С(с искренним недоумением): Тогда чего Вы вообще сюда звоните, я не понимаю?
История советских времен. реальная, поэтому без фамилий. Середина 80-х,
Литва, один из полков славных ВДВ. Вечер, дежурным по части стоит пропагандист полка (П.). Ему звонят из Каунаса, из штаба дивизии, и сообщают, что завтра, кровь из носу, он должен присутствовать в этом самом Каунасе на каком-то пропагандистском
Для тех кто не служил объясняю: в наряде офицер стоит одетый в сапоги и галифе, а на совещание нужно быть в брюках "об землю"(т. е. обычных) и в ботинках. По-простому можно сходить домой и переодеться. Но наш П. вообще-то дежурный по парашютно-десантному полку, входящему в Вооруженные Силы Варшавского Договора, а это ни хрена не стройбат под Тамбовом, и за поход домой можно звездочку с погон потерять.
П. принимает решение - и солдатик, т. н. "дежурный по управлению", а в простонародье "дежурный мотоцикл" умчался к нему домой за формой на завтра. Через 20 минут, смущенный совершенно, прибывает назад без формы и, пряча глаза, докладывает, что жена П. форму ему не дала, а в квартире был слышан характерный голос начальника штаба полка (который, если честно, давно вожделел жену пропагандиста П.) Надо заметить, что и сам П. был неплохой "ходок" по чужим женам, и как все "ходоки" был страшно ревнив.
После доклада смущенного "мотоцикла" наш П. уже не жалел звездочку на погонах, у него "упала шторка", и помчался он домой, кровожадно поглаживая пистолет в кобуре, коим он был вооружен как дежурный по части.
В квартире он застал одну перепуганную жену и ни одного начальника штаба. Клятвы в верности опускаем для краткости. Зато уточним, что в квартире напротив, где жил начальник штаба, бушевал семейный скандал по типу "какого хрена здесь должны быть штаны этого пропагондона".
Начальник штаба только что внезапно вернулся "из полей", где проходили какие штабные десантные заморочки. Объяснения "напрямую" были невозможны, так как один офицер начальник, а другой подчиненный. Да и вообще стыдно как-то!
Но по настоянию женской части пришлось ситуацию все-таки прояснять путем переговоров. Солдатик просто повернул не налево, а направо и перепутал квартиры. Этим он совершенно беспочвенно обеспечил на годы косые взгляды друг на друга двух, в принципе нормальных, мужиков.
Закончу нестандартно, ибо не хочу выставлять сослуживцев идиотами. У капитана П. за Афган был орден "Красной Звезды", а начальник штаба за "прогулки" по той же территории и связанный с этими прогулками переломом позвоночника получил два ордена.
Одна из историй М. Пароходства: Зима. Большой пароход поднимается вверх по Енисею, взламывая уже крепкий осенний лёд. Плавание спокойное, капитан с лоцманом спустились на обед. На мостике старпом и поднявшийся "посмотреть на северные просторы" помполит.
Вдруг помполит замечает спустившуюся с берега на лёд оленью упряжку. Погонщик, что-то крича, яростно погоняет оленей, явно пытаясь обогнать судно. Помполит снисходительно усмехаясь, подначивает старпома, типа "неужели позволишь прошлому веку обогнать такую мощь? " Старпом чуть добавляет ходу. Погонщик ещё яростнее кричит и во все силы погоняет олешек. Старпом ещё чуть прибавляет и без труда оставляет упряжку позади.
Поднимаются лоцман с капитаном и помполит, ещё возбуждённый "победой" хвастает лоцману, как они со старпомом только что "одной левой сделали" местных наглецов, наивно пытавшихся обогнать их "тысячи лошадей". Лоцман опускает всех в "пассив" объясняя, что здесь местные попадают по льду на другой берег. А поскольку канал за судном встаёт не меньше суток, то погонщику с оленями придётся ночевать сегодня в снегу на том берегу.
Втык старпом получал уже в одиночку. Помполит профессионально ушёл из-под удара "на партсобрание"... . .
Двоюродный дядя был капитаном дальнего плавания. А ссср вечно подстрекал "дикие народы" на всякие "штучки" против властей, например на строительство социализьмы, потому щедро снабжал всяких голодранцев и просто бандитов всяким оружием. Получилось так, что дяде довелось везти в Намибию груз - огромное количество снарядов, гранат, автоматоы и прочих "подобных вещичек для туземных банд, воюющих против ЮАР. Корабль был ими забит чуть-ли не до клотика. И случилось самое страшное: шторм кинул корабль на рифы в паре миль от берега, где он крепко "сел". Разгрузить корабль не было никакой возможности, т. к. не было никаких плавсредств + штормило + "повстанцы", как всегда, сильно опаздывали и на берег за грузом не вышли. Но, вскоре, почти ссразу, как корабль застрял, на берег выехали юаровские танки, джипы и прочая техника, из которой высыпались сотни солдат. Офицеры бодро командовали и солдатики резво развернули все пушки на берегу в красивую, прямь парадную линию и направили их на терпящий бедствие корабль... Ну, всё, один снаряд и мы все превратимся в пыль - подумал капитан и моряки. Но "проклятые расисты" по открытому каналу только спросили капитана, не требуется-ли кораблю помощь и, получив отрицательный ответ, свернули свои "вещички" и уехали с берега по своим делам.
Экипаж сняли (спасли) подоспевшие суда. Когда они ушли, юаровцы всё-таки выстрелили один раз по кораблю и он "испарился", исчез в водах океана...
ДВА КАПИТАНА
Не анекдот, а реальная советская история.
В киевском ГПИ «Гипрохиммаш» работал инженер Эмиль Микунис. Как и я, он был капитаном маломерного судна «Прогресс-2», мы с ним иногда выезжали на выходные. Эмиль был племянником Генерального Секретаря израильской компартии Семёна (Шмуэля) Микуниса, депутата
Но никаких отношений с дядей не поддерживал, ибо в автобиографии, как тогда было положено, написал на всякий случай «Родственников за границей не имею».
И вдруг где-то в 70-х, в разгар гневного осуждения СССРом захватнической политики Израиля вызывают его (Эмиля, а не Израиля) в городское
Управление КГБ, там обходительно привечают вежливые товарищи в штатском, но по галстукам видно - не жена выбирала, а казённые выдали.
И товарищи его подвергают укоризне:
- А почему это вы указали в автобиографии, что не имеете родственников за границей, хотя у вас родной дядя в Израиле?
Эмиль решил – хана, отсюда уже не выйду. Начал чегой-то бормотать типа:
- Да я, я, ... . , мы уже лет 30 не виделись, не переписывались. Он вроде давно умер, вот я и написал «Не имею. . ». Да и адреса его никогда не знал.
- Нехорошо, товарищ Микунис! Он, между прочим, жив, в добром здравии,
Генеральный секретарь коммунистической партии Израиля. И вами интересовался. Садитесь прямо сейчас и пишите ему письмо!!! Вот вам бумага, конвертик с адресочком...
Эмиль садится и пишет под копирку в 3-х экземплярах: "Здравствуй, дорогой дядя Сёма! Извини, что так давно не писал, закрутился па работе... И вот, наконец, нашлось время и место, чтобы написать тебе письмо... " Дальше с помощью товарищей написал о своей шикарной квартире, не вдаваясь в хрущебские подробности. . загородном доме... яхте. . А вот когда дошёл до приглашения дяди в Киев, один из товарищей отлучился на какое-то время, а, вернувшись запыханным, с приглашением посоветовал повременить.
Видать, начальство решило - а вдруг дядя приедет, возись тогда с этими жидами - это ж придётся в должности повышать, квартиру давать человеческую, ещё и машину - дядю возить, и т. д, и т. п. Возни не оберёсся. .. нах, нах. © Алик, капитан маломерного судна «Прогресс-2»
© Алик, капитан маломерного судна «Прогресс-2»
В 1988г служил я в армии на командном пункте радиотехническихвойск ПВО. Также на КП на индикаторах высотомеров служил некийМаксим С. Особенностью его было то, что разговаривал он какпулемет - пять слов выпалит (причем с пулеметной скоростью) -пауза. Пять слов - пауза. Я его стал понимать только к 3-мумесяцу службы. Ну и начальник у него был, соответственно,капитан А., который довольно сильно заикался.В тот радостный день оперативным заступил капитан Л. - большойлюбитель приколов. И вот по "громкой" связи (все объекты этослышат) идет вызов:
"К-К-КаПэ - п-п-первая!" - это капитан А. на связь вышел.Л. "Слушаю КП"
"С-с-с-*****-ва н-на г-громкую!" (Фамилию не скажу)Л. зовет Макса. Макс подходит к столу оперативного и хочетвзять громкую, а Л. не дает и, мило глядя Максу в глаза,говорит сам:
"С-у-ш-ю С-**-в!" - абсолютно в максовской манере. Проходит наура!
"С-с-с-***-ев! В-в-включи в-в-высотомер, п-п-роверьн-н-напряжение!"
"Сть!" - это уже Макс сам и уходит к себе.
Через две минуты прибегает снова:
"Прв-я - КП!"
"Д-д-да!"
"Двнст пть влт, тврщ ктн!"
"Ш-ш-што?"
"С-с-с-****-ев! !! В-в-вынь х-х-х@# изо рта и г-г-говорин-н-нормально!!!"
Дело было не то в конце 70-х, не то в начале 80-х, в учебной роте N-ского полка или как его там еще... Выходит вы-шепоименованная учебная часть в поле, а дежурным по части остается молоденький "летеха" - совсем недавно из училища.Возвращается часть с учений, он к комбату: "Так, мол, и так, товарищ капитан, расскажите, по какой форме заявле-ние на новое оружие пишется"А капитан отвечает: "@&^! и &&^@#&*#! Не новое оружие, а вон, в углу, ОЗК лежит, одевай и иди, ищи!". Ну, не ОЗК там был, а Л-1 - офицерский, с комбинезоном - но это уже детали.А так-то история закончилась очень даже хорошо, только долго лейтенанту пришлось пистолет отмывать...
20 декабря 1943 года бомбардировочная группа 8-й воздушной армии ВВС США вылетела с английского аэродрома на Бремен. Целью был военный авиазавод. Задание считалось чрезвычайно опасным, так как кроме мощного сопротивления в воздухе ожидались и проблемы с земли: артиллерия ПВО Бремена насчитывала 250 зенитных орудий. Для экипажа
B-17 в этом боевом вылете не повезло. Бомбардировщик успел сбросить бомбы на цель, но тут же попал под огонь зениток и получил множество повреждений.
Отбившийся от основного строя, самолет стал легкой добычей для десятка вражеских истребителей. Очень скоро оказалось, что два двигателя выведены из строя, сильно повреждено хвостовое оперение, кормовой стрелок погиб, а оставшиеся в живых девять членов экипажа ранены. Положение осложнялось тем, что самолет продолжал находиться на огромной высоте, и от полученных повреждений забортная температура в - 60 градусов превратилась в настоящую проблему: у одного пилоты были отморожены ноги, а когда летчики попытались сделать раненым уколы морфия, то обнаружили, что препарат замерз в шприц-тюбиках.
Единственной удачей можно было посчитать то, что основная эскадрилья немецких истребителей почему-то не стала преследовать бомбардировщик. Может быть посчитали, что он и так не дотянет до границы. Однако американцы упорно продолжали вытягивать покалеченную машину «на честном слове и на одном крыле» и двигались в сторону Ла-Манша.
Американский самолет заметили на одном из военных полевых аэродромов в окрестностях Бремена. Немецкий летчик-ас Франц Штиглер специально поднялся с земли на Messerschmitt Bf-109 и погнался за недобитым противником.
Охота, которая принесла бы ему высший орден Третьего рейха, ожидалась быстрой, B-17 и так держался в воздухе каким-то чудом.
Штиглер приблизился к американскому самолету, ожидая сопротивления, но его не последовало – отстреливаться было просто некому. У бомбардировщика была повреждена кислородная, гидравлическая система, а также радиостанция, весь фюзеляж представлял собой решето. Немецкий летчик позднее вспоминал, что он был несказанно удивлен, что машина в таком состоянии все еще держалась в воздухе. Через прорехи в корпусе ас Люфтваффе разглядел убитого стрелка, летчика без ноги и израненный экипаж, который пытался оказывать ему помощь.
Штиглер подлетел так близко, что разглядел капитана судна и впервые в жизни посмотрел в глаза своему врагу. Ему вспомнились слова его учителя и бывшего командира Густава Рёделя: «Если я когда-нибудь увижу или услышу о том, что ты стреляешь в человека на парашюте, я сам тебя застрелю». Как Штиглер позже пояснял, «Для меня это равносильно, если они были бы на парашюте. Я видел их, и я не мог их расстрелять».
Вот так фраза, сказанная летчиком, на чьем счету была почти тысяча боевых вылетов и почти сто сбитых самолетов, через несколько лет спасла жизни девятерым американцам.
Франц Штиглер не стал атаковать неисправный самолет, а, приблизившись, начал знаками показывать командиру B-17 сесть на немецком аэродроме и сдаться. Раненый экипаж, который каждую секунду ожидал одного-единственного рокового выстрела, сначала не понял немецкого аса, ведь его поведение не укладывалось ни в одну из возможных схем.
Тогда Штиглер попробовал заставить самолет направиться в нейтральную Швецию, но «Старый Паб» продолжал упрямо тянуть в сторону своей базы. Впереди сумасшедших американцев ожидали не только сотни километров над водой, но и Атлантический вал - мощнейшая береговая система немецких укреплений. Немецкий ас, решив помогать противнику, не остановился в этом деле на полпути. Он не только пощадил полуразбитый самолет, но и начал его эскортировать – занял позицию вблизи левого крыла бомбардировщика, прикрывая его таким образом от немецких зенитных подразделений. Он сопровождал поврежденный B-17 над побережьем, пока они не достигли открытого моря. Когда опасная зона была преодолена, немец отсалютовал мужеству противников, качнув крыльями, и полетел назад.
«Старый паб» сумел преодолеть 400 километров и приземлиться базе Ситинг в Великобритании. Этот случай является одним из удивительнейших в истории примеров «живучести» поврежденного самолета. После подробного доклада начальству сверху пришел строгий приказ: о случившемся никому не сообщать, чтобы не вызывать положительных чувств по отношению к фашистам. Франц Штиглер, разумеется, не стал отчитываться своему начальству о рыцарском поведении в небе, прекрасно понимая, чем это чревато. В мае 1945-го Штиглер перелетел на своем истребителе к американцам и сдался.
название города и имена упущены специально
Один из областных центров России
На вокзале меня щемонули менты за просроченную регистрацию (я не гражданин России). Содрали немного денег.
Через пару дней, уже с продленной регистрацией, по воле случая я снова в этом городе. Жду электричку. Краем глаза замечаю, что менты, щемонувшие
Я резко меняю тон. Начинаю кричать о беспределе ментов и требовать начальство. Выходит Капитан (К).
К - Что случилось
я- беспредел, гражданин начальник
К - как это беспредел ? почему задержали?
менты - у него с документами лажа...
я - не лажа, все нормально... - беспредел...
капитан в это время берет паспорт
менты - и он увидел нас и побежал...
я - очень надо бежать...
К - документы в порядке, почему убегал?
я - да не убегал я, им наверно спьяну показалось...
К - ЧТО???? ЧТО ТЫ СКАЗАЛ???? Я ТЕБЕ ПОКАЖУ СПЬЯНУ!!!!
я - а вот пусть дыхнут....
К - я те щас дыхну...
я - а все-же....
Капитан поворачивается к одному из ментов и говорит
- ну, дыхни.
мент дыхнул......
Запах пива видимо еще не прошел....
капитан еле сдерживал гнев, менты смотрели волком, окружающие покатились от смеха. а меня отпустили. с извинением за беспокойство. с просьбой не развивать тему в официальных кругах.
Ландо, дурдом.
Раскажу вам про дурдом, сразу говорю я не придумал, просто пересказываю рассказ знакомого Американца.
Энди отслужил в армии США 12 лет, уволился в звании сержанта. Всё время службы был танкистом в броне-кавалерийской дивизии.
Во время кода произошла эта история, часть в которой служил Энди распологалась
Так вот было это ещё в те времена когда генералы баловались идей стрлять из пушек ядерными снарядами. В дивизии где служил Энди два танка были преднозначены для таких целей. Энди как сержант с высшим образованием был в тот момент на офицерской должности.
В один прекрасный день начальство обрадовало, Эди сказав что он только что вызвался добровольцем отвезти в верхний штаб ведомость наличия ядерных снарядов. В общем приковали ему к руке чеоданчик Посадили в Джип и в сопровождении охранника и водилы отправили выполнять задание. Через некоторое время возникла необходимость залить бензин в машину, и отлить жидкость у экипажа.
В общем заехали они на бензо-колонку. Водила остался в Джипе ждать пока заправят ( этом дуратском штате самому запровлятся нельзя это должен делать заправщик), а Энди с охранником двинул в сортир. По выходу из сортира Энди услышал у себя за спиной вопрос: Сэр у вас есть разрешение на оружие? он повернулся и увидел двух ментов с револьверами (75-77год) в руках. Причём стволы были направлены на него. В общем картина маслом.
С однй тороны менты с револьверами. С другой стороны Эдни с ядерным чемоданом, и 1911м, а также охраник с автоматом. Ну а посередине покупатели. Потом чтобы не начинать бои местного значения между полицией штата и армией США, путём переговоров было договорено что каждый на своей машине проедет в полицейский учаток и там разберуся. В участке Эди обяснили, что его армейская форма всем по х[рене] и что кроме полицейских никто в штате без специльного рарешения оружия носить не могжет. В общем
Эди и его сопровождающим было сказано что они арестоваы, предложено сдать оружие и чемоданчик. В общем опять, менты за револьверы, Энди за
1911, а охранник и водила за автоматы. В конце концов Эди заявил что ему ндо позванить комдованию чтобы доложится, что он убывает под арест.
Ментам эта идея понравилсь больше чем пересрелка, и ему дали телефон.
Дежурный по штабу которому Энди обрисовал ситуацию, сначала спросил сколько он выпил? Потом поинтересовался что он курил, колол живал или нюхал за последние пару часов. Убедившсь что эта не шутка и не бред вызвал к телефону начальника участка, и вежливо попросил его подождать 5 минут. Через 2е минуты в участок позванил глвный мент штата, и в панике про-орал капитану участка. Что вся американская армия только что, обявила войну полиции штата. И что, целая броне-копытная дивизия поднимается по тревоге чтобы высвободить из плена сержанта двух рядовых и чемоданчик. После этого менты конечно отпустии, Энди и его команду, а в качестве извенения выдали им на прощание тикет за парковку в неполженом месте, так как джип запоркавали на стоянке для полицейских. Вот это действительно дурдом.
Вот это действительно дурдом.
Одной из забав нашего босоногого деревенского детства была игра, которая называлась у нас «На кого бог пошлёт». Смысл этой игры состоял в в следующем: все гурьбой становились вокруг капитана, который держал в руке камень, засохший кусок грязи, старый башмак или что-то подобное. Правила были просты: не смотреть вверх, чтобы не видеть, куда полетел камень, а бежать врассыпную после того, как капитан выкрикивал фразу «на кого бог пошлёт! » и со всей силы бросал камень вверх. Чем выше бросок - тем больше адреналина в крови, тем эффективней игра.
Вспомнилась же мне эта нехитрая забава, после того, как президент страны объявил, что в России создана новейшая крылатая ракета с ядерной энергетической установкой, которая обладает неограниченным радиусом действия и НЕПРЕДСКАЗУЕМОЙ траекторией полёта.
Случилось это в начале двухтысячных. Служил я тогда в рядах ВС РФ, а если быть точным - в погранслужбе ФСБ. Сразу признаюсь, хоть и пограничник, но границу за 2 года службы видел один раз, и то морскую, и то - в бинокль, ибо служил я в учебном центре по подготовке сержантского состава. Центр этот находился в курортном районе Санкт-Петербурга,
Собственно, сама история. Часть наша находилась на окраине города, ну, как часть - дом сталинской постройки, отдельная казарма радиобатальона, автопарк, узел связи, спортгородок, маленькие склады и караулка. Огорожено все это было стандартным бетонным забором, сразу за которым распологались жилые дома горожан. Обычные пятиэтажки-хрущевки. Все, кроме одной. Располагалась эта пятиэтажка особняком, как бы на отшибе, и жили в ней офицеры, прапорщики и прочие контрактники с семьями. Обычная четырехподъездная пятиэтажка. Вот про этот чудо-дом и пойдёт речь. Как - не знаю, но один прапор (старшина нашей роты) просек, что с изготовлением мебели я, так сказать, на ТЫ. И в один прекрасный день вылавливает он меня после караула в курилке и предлагает сделать ему кухонный гарнитур. Взамен обещал избавить от нарядов, новое Х/Б и прочие другие ништяки. Честно сказать караульная служба уже приелась настолько, что я без раздумий согласился, да и свободный выход в город никогда не был лишним. Короче - сделал я замеры, нарисовал эскиз будущего гарнитура, согласовал с женой прапорщика (ибо она оказалась главнее), составил смету и список всего необходимого, включая материалы, фурнитуру и инструмент, и отдал все это прапору. Через день все было доставлено. За неделю, не спеша, гарнитур был изготовлен и успешно установлен. Гарнитур к прапору ходили смотреть все! В итоге, через пару месяцев, ко мне обратился уже капитан с аналогичной просьбой - изготовить кухонный гарнитур. Без проблем, тем более квартиры (а соответственно и кухни) у капитана и прапора были абсолютно одинаковые, правда, располагались в разных подъездах (у прапора - в 1-м, а у капитана - в 4-м). А это значит, что производить замеры не нужно, кухни-то одинаковые. В общем, все прошло по старой схеме - смета, необходимый материал и прочее. Однако, когда пришло время установки, я очень сильно удивился и даже ох&ел. Оказалось, что помещение кухни в квартире капитана на 60см уже и на 25см ниже, чем в квартире прапора! После получения веселых капитанских [ман]дюлей, мы вместе с ним произвели замеры дома. Оказалось, что по ширине дом, если считать от первого подъзда до последнего сужается на 1, 8 метра, а по высоте - на 1, 5 метра. Причём, внешне это не заметно совсем! Позже я узнал от нашего штатного сантехника, что дом этот строили солдаты, со всеми вытекающими последствиями. При строительстве [луп]или все и всё. В итоге, и получился такой чудной дом. И ведь никто этого не замечал, пока не случилась данная история.
Служил со мной один капитан. Въедливый мужик был, до тошноты. Особенно когда получали денежное довольствие. Он брал ведомость и мог ее по полчаса изучать. Задавая вопросы финансисту, а почему за это так начислили, а вот прошлый раз было по другому... . Он изводил не только финика, но и всех остальных офицеров и прапорщиков в очереди. Наконец
Тимофеич как всегда впереди, подлетает к кассе, хватает ведомость и начинает ее изучать, задавая свои идиотские вопросы. Мы стоим и тихонько матюкаемся. Наконец он выяснил все вопросы, расписывается... . и на полочку финик выкладывает два брезентовых банковских мешочка заполненных копейками и тридцать рублей - рублями. В каждом мешочке по сто рублей мелочью. Тимофеич от всего этого охренел, побагровел, разворачивается и прямиком к командиру. Но тот уже был предупрежден и через открытую дверь мы слышим громкий голос нашего командира - как тот "дерет" Тимофеича:
- Ты что, капитан, мать твою, ты почему советские деньги не уважаешь? Там на каждой копейке герб Родины, которой ты служишь и которая тебя кормит! Ты же еще и грёбаный коммунист к тому же... !
Ну и т. д. и в этом духе.
Потом его выгоняет из кабинета с приказанием забрать деньги. Наш Тимофеич молча походит к кассе, забирает два мешка копеек и уходит.
Вслед ему финик ехидно кричит:
- Деньги счет любят - посчитай!
Тот вяло ему машет рукой и отвечает:
- Я тебе верю...
Вот и все. Но после этого Тимофеич забыл про свою привычку всех доставать.
В гальюн на флоте ходят по инструкции. Об этом есть отдельная история.
Капитан 1 ранга Юрий Николаевич Барышев – начальник тыла Рижского военно-морского гарнизона, проводит разбор полетов. Злой, как тысяча чертей. Потому что приехала комиссия из штаба флота, а у кого-то из тыловиков инструкция по чему-то там оказалась хреново написана. Барышев
– Я, мать вашу, не понимаю, в чем тут проблема? Какие, на хрен, сложности? Это же элементарно. Даже инструкцию о том, как офицер должен ходить на толчок, можно за пять минут составить.
В строю нервный смех. Барышев:
– Всем через пять минут собраться в учебном кабинете, при себе иметь секретные тетради и ручки.
Через пять минут в кабинете:
– Я вас научу правильно срать! Итак, всем записывать. Пункт первый. При первом позыве офицер должен выяснить, в каком направлении находится гальюн, и следовать к нему кратчайшим курсом. Пункт второй. Зайдя в гальюн, офицер должен проверить наличие пипифакса, то есть газеты «Страж Балтики» в ящичке рядом с дучкой. Пункт третий. Перед тем как принять позу орла, офицер должен сделать все, если он при оружии, чтобы не утопить в говне пистолет. Пункт четвертый. Избавившись от говна, офицер берет правой рукой газету «Страж Балтики» и тщательно мнет ее… При этом он встает в позу сорвавшего со старта спринтера и…
В общем, диктовал нам инструкцию Барышев не менее получаса. Он ни разу не запнулся. Мы добросовестно записывали… © Андрей Рискин
© Андрей Рискин