Желающие могут полюбоваться на месте, координаты даю точные.
В самые морозы на задней стене нижнего дома по тупику Шевченко во
Владивостоке появилась трогательная фиолетово-розовая надпись:
«Надя милая хорошая, я тебя очень люблю!!! »
Вокруг в изобилии нарисованы розочки, но самые нижние из них какие-то неровные. Ещё ниже приписка той же кистью:
«Блин, холод-то какой!!! »
* * *
"Старика Хоттабыча" все читали, но не все, наверно, помнят, что он с другом Волькой успел побывать в Италии. Вставил там пистон местным капиталистам и между делом облагодетельствовал одного прогрессивного рыбака. Подарил ему два волшебных чемодана, в которых никогда не заканчивалась рыба. Почему рыбу нужно было хранить именно в чемоданах, бог весть, но рыбак ее продавал по дешевке и мог прокормить семью, не выходя в море. Правда, рыбу он продавал все равно капиталистам и тем способствовал их еще большему обогащению, тут у Лагина что-то недодумано.
Рассказала знакомая. Точнее, рассказывал ее муж, а Оля только кивала.
Когда ей было лет 11-12, ее родители, преподаватель вуза и учительница, задолбались строить коммунизм и решили перебраться в Америку. Тогда ехать в Америку было не то, что сейчас. Надо было получить вызов в
Израиль от несуществующих родственников. Предъявить его почему-то в голландское посольство. Огрести положенное количество люлей от советской власти, включая увольнение всех членов семьи с работы и исключение из вузов. Просидеть пару-тройку лет в отказе, перебиваясь случайными заработками. Сдать государству квартиру. Заплатить за лишение гражданства. Выехать в Вену. В Вене подать прошение на американскую визу. И дожидаться ее почему-то в Италии.
Из школы детей отказников не исключали, но учиться тоже было мало веселого. Наш пионерский отряд идет в кино, а ты, Рубинчик, не пионерка, тебе пусть кино в Израиле показывают. Хотя Оля была пионерка не в пример иным прочим. Праведный советский ребенок, выросший на "Незнайке на
Луне", стихах Михалкова и том же "Хоттабыче". Ехать в оплот империализма, где линчуют негров и безработные спят под мостами, для нее была трагедия. Она на коленях умоляла остававшихся в Союзе дядю и тетю взять ее к себе, но ничего не вышло. Пришлось ехать с родителями.
Итальянский городок Ладисполь, где жили в ожидании виз 90% беглецов из
СССР, напоминал Содом и Гоморру во время Вавилонского столпотворения.
Снять квартиру за деньги, сообразные с полученным пособием, не было никакой возможности. Нашим героям несказанно повезло: к ним, сидевшим посреди площади на чемоданах, подошел дяденька с золотым зубом, представился дядей Борей и сказал, что он тут уже полгода, снимает чудный домик в рыбацкой деревне дальше по побережью и ищет, с кем разделить жилье и квартплату.
Из деревушки было далековато добираться до Ладисполя и Рима, зато там жилье стоило разумные деньги, было тихо, красиво и можно было покупать у рыбаков вкуснейшую свежепойманную рыбу вдвое дешевле, чем в Ладисполе.
Чуть освоившись, Оля с родителями по дяди-Бориному совету отправились в
Рим – посмотреть город и посетить гигантский рынок Американа, где тысячи бывших совков пытались продать итальянцам привезенные с собой товары.
Спросом пользовались фотоаппараты, бинокли, мельхиор и почему-то презервативы. Мне трудно представить себе, чтобы итальянцы использовали советские "изделия номер 2" по прямому назначению, наверно, нашли им другое применение, учитывая их прочность и невероятную дешевизну. Хотя кто их знает, католическая страна, может, у них и таких не было. У
Олиного папы тоже имелось в чемоданах кое-что на продажу, это был единственный способ привезти в Америку чуть больше, чем разрешенные к обмену 90 долларов.
Вернувшись поздно вечером в деревню, они не обнаружили никаких следов дяди Бори, а также своих вещей и только что полученного пособия. Сосед наконец получил визу и улетел в Америку, а перед отлетом спер и загнал перекупщикам все плохо лежавшее и хорошо лежавшее тоже, вплоть до сохшего во дворе белья. Оставил книги, зубные щетки и два пустых чемодана. Вообще у тамошней публики считалось чуть ли доблестью накануне отъезда кинуть лохов-новичков на сотню-другую долларов, но до прямых краж у своих никто не опускался. Да и сложно было бы это осуществить в перенаселенном Ладисполе, пустая деревня – другое дело.
Ситуация была не совсем из разряда "в войну украли хлебные карточки", до следующего пособия они бы перекантовались, а на пособие можно было кое-как существовать и в Италии, и в Америке. Но все равно, удар доволько сильный. Насквозь атеистическая советская интеллигенция почему-то очень падка на самую дешевую мистику. Джуна, телепатия, биоритмы и все такое прочее. Особенно в тяжелые жизненные моменты.
Не была исключением и Олина мама.
Есть, если знаете, такой способ гадания по книге. Берешь первую попавшуюся книгу, открываешь на случайной странице, читаешь случайную строчку и пытаешься ее истолковать как знамение судьбы. Вот мама и попросила Олю погадать. Попался "Хоттабыч", та самая глава, которую я изложил в начале рассказа. "Он раскрыл чемоданы, и все увидели, что они доверху заполнены великолепной, отливающей серебряной и золотистой чешуей живой рыбой" - прочитала Оля звонким голосом.
- Да, - растерянно отозвалась мама. - Чемоданы он действительно раскрыл, не поспоришь. А вот рыба к чему?
Но тут вмешался молчавший до сих пор папа.
- Стало быть, чемоданы, - сказал он. - И рыба. Интересное сочетание.
Назавтра он занял денег, купил у рыбаков два чемодана свежего улова и повез на импровизированный рынок в Ладисполь. Товар ушел влет, в магазинах было дороже, да и совковая психология требовала покупать из-под полы у своих, а не у чужих и официально. На другой день папа приобрел весы и подобие складного прилавка. За прилавок встала Олина мама, а папа с Олей подвозили ей свежую рыбу. Конечно, налогов они не платили, разрешений не получали, бизнес был насквозь незаконный, как и вся русская торговля в Ладисполе, и только потому выгодный. Но итальянская полиция давно махнула рукой на русский караван-сарай и только ждала, когда он наконец уберется с их территории.
Через полгода, получив визу, они летели в Чикаго уже с полными чемоданами. Причем доллары составляли настолько значительную часть груза, что хватило купить за наличные дом и открыть магазин русских деликатесов на Диване (чикагский аналог Брайтон-бич). Магазин работает и сейчас. А Олиного дядю, который остался в Союзе, убили в девяностые.
Он-то никаким бизнесом не занимался, просто шел по улице, догнали и выстрелили в затылок. Наверно, спутали с кем-то. Так что Оля теперь не очень жалеет, что уехала.
* * *
звонит мне моя подруга и говорит что фильм вчера смотрела забавный, русский. спрашиваю что за фильм, она названия не помнит, но начинает описывать...
- ну там чувак изобрел машину времени, и отправился в прошлое к ивану годунову. я сперва не понимаю, а потом ржу до слез. жду отчета о просмотре блокбастера с переломом руки и драгоценностями.
* * *
<Sgt. Joker> Черт, если мать ещё раз повесит свой белый халат так, чтобы я натыкался резко именно на него, глубокой ночью повернув в темном коридоре - она сама будет объяснять отцу почему у них абсолютно седой сын : (
* * *
На излёте Советского Союза всеобщий блат, особенно для малоимущих, был системой коллективного выживания друзей и близких.
Через общих знакомых эта система охватывала похоже всю страну.
Иногда случались потрясающие цепочки взаимопомощи. Когда прилавки Владивостока опустели, один мой знакомый стал отдавать вдове погибшего друга с детьми свои спецпайки и сваливавшийся на него иногда блат – тушёнку, сгущенку и т. п. Когда об этом узнал их общий друг, служивший на военной базе СССР во Вьетнаме, он нашёл способ бесплатно превратить для моего знакомого морозючую владивостокскую зиму в тропическое лето, причём не как-нибудь, а военными 95-ми самолётами-разведчиками дальнего действия. Эти самолёты дежурили на нашей базе в Камрани и время от времени возвращались парами обратно во Владивосток на техобслуживание и пересменку.
Однажды после нескольких недель под пальмами на пляже мой знакомый выяснил, что очередная пара самолётов-разведчиков вылетает обратно во Владивосток на час раньше. Куковать ещё несколько недель на вьетнамских пляжах уже без денег ему совершенно не хотелось – на следующее утро он должен был быть на построении во Владивостоке. В 16 километрах от аэродрома на вьетнамском КПП, охранявшим вход на камранский полуостров, он нашёл попутку – крошечный мокик, оседланный вьетнамским пареньком. Но возник логический тупик – вьетнамец вместе с моим весьма немелким знакомым на мокик никак не вмещался, но с мокиком расставаться тоже не собирался категорически.
В результате минут через двадцать экипажи выруливавших на взлётку самолётов-разведчиков увидели удивительную картину – к ним стремительно нёсся в странной позе враскорячку двухметровый широкоплечий русский мужик, под которым почти не видно было мокика – колени водителя торчали над рулём. У него на спине сидел, крепко вцепившись и подпрыгивая от бешеной скорости, крошечный обалдевший вьетнамец.
Как объяснил потом знакомый, вьетнамцу перед отправкой он дал короткую инструкцию – держаться за что угодно, но за уши и за нос не хватать, глаза водителя ладошками не закрывать…
* * *
Dеd Zigmund: Сегодня вообще по первому каналу мегалол был. Показывают дачный домик, хозяин которого поставил капкан и вор остался со сломанной ногой. И ведущая сказала что хорошо, что все так закончилось, вор остался жив, и хозяин в турму не попал. Можно ведь просто открыть погреб, накрыть его половичком, тогда вор упадет, сломает шею, но это будет несчастный случай и вам ничего не грозит. И снова заставка: доброе утро, страна
Баш
* * *
Трус не играет в хоккей!
А почему ?
Был у меня знакомый хоккеист, 7 лет отдал хоккею.
Он как раз заканчивал университет, когда я туда поступал. Математик.
На вид обыкновенный щуплый студент, немного сгорбленный (какая-то травма), как и положено прилежным студентам ходил в очках. Среднего роста.
Вот и 7-8 гопников, здоровенные лбы, греющиеся на лавочке у подъезда, подумали, что в руки сама "плывет" легкая добыча.
Гопник, к великому сожалению, уже почти не встречается на просторах нашей Родины. Но 15 лет назад это был очень распространенный вид
"обезьяны разумной". Пацан "с понятиями" в "правильном"(3 полоски на штанах) адидасе и черной куртке полностью доминировал во дворах и возле подъездов.
Но бывает и на старуху проруха. Кто ж знал, что провести "силовой прием" для хокеиста, это как для обычных людей поздороваться на улице. Ну а регулярные драки бывают не только по правилам (когда соперники скидывают перчатки и каски), но иногда и совсем не по-спортивному - только от клюшек щепа летит: -)
В общем не насторожил гопников ни поломанный нос, ни шрамы на подбородке. Возможно успокаивало количество особей в стае.
Попросили покурить, потом спросили сколько с собой денег.
Как так не дашь?! Совсем??? ? Да ты что же?! Нас не уважаешь?!
Да действительно не уважает их "чмо" очкастое...
Джунгли есть джунгли! И жалко "чмо", а надо бить!
А вот с этим небольшая проблема, "чмо" вертится как на льду.
Только кулаки да ноги мелькают. Что не удар - то "отдыхающий".
Ведь хоккеист - это ж, наверное, по-опаснее боксера будет: -).
Боксер-то ниже пояса не бъет - привычка!
Тут на шум выбежал на подмогу друг "очкарика", такой-же математик.
Стало вообще весело!
Когда подъехал "луноход", милиции оставалось только погрузить ноющих черно-курточных "обезьян" и поблагодарить студентов. К чести математиков
(умеют рассчитать силу удара! ), урок для "черных обезьян" обошелся сравнительно дешево.
Так что в хоккей играют действительно настоящие мужчины!
* * *
У мужа новая работа, с непосредственным начальником он быстро стал на короткой ноге. Спрашиваю:
- Вас вообще в коллективе считают друзьями?
Он (мрачно):
- Нас в коллективе считают долбоебами...
* * *
В конце 2009-го я попал на удивительную встречу, посвящённую 35-летию описываемых дальше событий. Рассказываю со слов очевидцев, включая телефонную запись разговора с бывшим первым секретарём Приморского крайкома КПСС Виктором Павловичем Ломакиным, который на эту встречу из Москвы прилететь не смог.
В конце 1974 года руководителям СССР и США неизвестно почему вдруг захотелось встретиться именно во Владивостоке – я говорю «неизвестно почему», потому что умные люди зимой во Владивостоке встреч не назначают. Накануне саммита разыгралась снежная буря, начисто парализовавшая все виды сообщения с городом. Пролетая уже где-то над
Байкалом, Брежнев узнал, что садиться ему придётся в Хабаровске и дальше добираться поездом неизвестно когда, если успеют расчистить пути. Прямо с борта самолёта он связался с первым секретарём крайкома и высказал ему всё, что об этом думает. В ответ на это Ломакин сказал буквально следующее: «Леонид Ильич! Насколько мне известно, у вас на борту находятся министр путей сообщения и главный метеоролог, все вопросы к ним. А у меня сейчас семь тысяч человек расчищают взлётно-посадочную полосу, к прибытию американцев успеем! »
Испытания первого секретаря на этом не закончились – за пару дней до прибытия президента США на только что расчищенном владивостокском аэродроме высадился передовой подготовительный американский десант, состоявший по оперативным данным из отпетых црушников. Гости немедленно выразили желание поближе познакомиться с главной военно-морской крепостью России на Тихом океане. Добравшийся к этому времени на поезде
Брежнев лаконично инструктировал Ломакина – "возите их где хотите, но чтобы гости остались довольны и ни хрена из наших укреплений не увидели! " Посоветовавшись с военными, Виктор Павлович подобрал катер поменьше размером, чтобы сильнее качало, и отправил американцев на целый день в плавание по бурному зимнему морю вокруг острова Русский площадью 100 квадратных километров – этот остров прикрывает вход в город с юга и действительно напичкан укреплениями, с моря впрочем малозаметными. Весь следующий день позеленевшие црушники просьбами об экскурсиях уже не беспокоили.
Но больше всего мне запомнился рассказ бабы Вали, до этого саммита обыкновенной поварихи городской столовой – ей и выпала честь кормить всю эту компанию. Имя поварихи помню неуверенно, но её рассказ слушал вживую в присутствии всех других очевидцев, напутать в нём что-то трудно. По требованию американской стороны она выставила проект меню, в котором дипломаты сразу нашли грандиозный изъян – там напрочь отсутствовали пироги из тыквы, обожаемые Джеральдом Фордом. Тыква на прилавках магазинов в восточной части России в это время года отсутствовала напрочь – но на то и существуют спецсамолёты. Хуже было другое – американцы вычеркнули из меню её самое вкусное блюдо, пончики с местными морепродуктами, видимо просто заколебавшись с переводом.
В первый же день переговоров, вспоминала баба Валя, по напряжённым лицам обеих делегаций было ясно, что переговоры зашли в тупик.
От стресса участники ели совсем мало и неохотно. С отчаяния баба Валя на свой страх и риск приготовила всё-таки свои любимые пончики, почти схватила за лацканы какого-то видного члена американской делегации, судя по её описанию Генри Киссинджера, и в какой-то подсобке энергичными жестами всё-таки уговорила его попробовать кусочек.
Отведав легендарный пончик, госсекретарь США оживился, умял ещё несколько и распорядился обязательно добавить эти пончики в меню следующей встречи. С них он и начал эту встречу. Увидев, с каким аппетитом он их подметает, к нему присоединился Форд, а затем и заинтригованный Брежнев. Вскоре на кухню влетел посланец и потребовал ещё одну порцию в ближайшие пятнадцать минут. Это был переломный момент переговоров – накушавшись бабывалиных пончиков, оба высоких руководителя легко подписали соглашение об ядерном разоружении, положившее начало разрядке международной напряжённости...
* * *
421 РУБЛЬ
Сегодня наблюдал милую сценку нашей всеобщей невнимательности к ближнему.
«Ближний» вошел в обувной магазин.
Одет в красный пуховик, на голове шапочка с помпоном, рост выше среднего. Вот собственно и все, человек как человек.
Я стою рядом и меряю валенки для дачи.
Настроение у мужика грустно-игривое. Такое бывает, когда птичка накакает на белый костюм и остается только смеяться над своим бедственным положением...
Мужик повытаскивал из всех карманов деньги, тщательно пересчитал
(включая все копейки) и задорно сказал продавщице:
- Вот у меня четыреста двадцать один рубль, зря я еще банку пива купил... Мне нужны сорок четвертого размера какие-нибудь туфли, ботинки, пусть пенсионерские – «прощай молодость», хоть валенки, все равно. Лишь бы не босоножки. Любая обувка, главное чтобы я уложился в свои деньги.
И, пожалуйста, побыстрее, я уже утомился.
Это было очень странно, человек абсолютно не производил впечатления «алконавта»
Продавщица:
- Я вас не понимаю. Так что вы хотите купить? Ботинки или сапоги?
Мужчина, за четыреста двадцать рублей я вам ничего приличного не предложу, сами понимаете... Я даже не знаю, что вам показать... Вам хоть цвета какого?
Мужик:
- Голубушка, ну посмотрите на меня повнимательнее и сами подумайте: ну какого на хрен цвета мне нужна обувка?
Я заинтересовался, не спеша сканировал его с головы до ног и мы вместе с продавщицей начали громко (я ржать, она хохотать)
Мужик был обут в хоккейные коньки...
Хоккеист:
- Вам смешно, а я ведь даже видел его. Только успел метнуть клюшкой. Так он сука еще и клюшку мою прихватил.
Как я за ним побегу?
Дальше мужик ржал вместе с нами.
* * *
