Многие спорят. Чем лучше всего отстирать попавшее на одежду машинное масло. Напрасно. Лучше всего отстирывает масло четыреххлористый углерод. Его даже в химчистках применяли. Потом перестали из-за ядовитости. Как-то страна строила объект по производству важнейшего чертечего. Начальник главка, замминистра, начальник отдела ЦК, курирующий отрасль, втроем не вылезали с объекта. Министр каждый месяц несколько дней уделял. С министром обошлось. А эту троицу совершенно немного обрызгали маслом. То есть как обрызгали. Фонтан из трубы-сотки (подали масло в разобранный трубопровод) хлынул с высоты в двадцать метров, отразился от оборудования и «этажерки» крупными брызгами и мелкими струйками. И всех стоящих по ярусам людей, а так же руководящую троицу, смотрящую вверх, уделал. Вдрызг. Сбежать было нельзя – кто-то закрыл единственную в здании бронедверь, ее тоже отлаживали. Лысины заблестели. Засияли даже. Волосы забриолинились и липко завились по всему телу. "Масляна бородушка" когда-то сказанное в сказке про петуха вполне подходило начальнику отдела ЦК. Он, сидя на объекте, отрастил себе вполне приличную бороденку. В веретенке было все — все здание, все люди. И три больших, три офигенно больших руководителя. До такой степени в масле — хоть трусы выжимай. Нам-то, простым инженерам, спецовки выдавали. А они в костюмах. А если вы думаете, что начальник главка и заместитель министра в СССР возили с собой в командировку много костюмов... Вы ошибаетесь. Рубашек много. Три. Иди две. Галстуков — два. Тренировочные с майкой, чтоб в гостинице ходить. Шлепанцы. Шлепанцам, впрочем, бывшие спортсмены предпочитали бутсы без шипов. В них можно было ходить в поездной туалет, не боясь промочить ноги. И вот этот единственный в командировке костюм с галстуком, рубашкой, трусами и майкой. Насквозь пропитан маслом. — Где эта сволочь? — спросила руководящая троица, одновременно закончив длинные и разнообразные матерные тирады, и имея в виду человека нажавшего на далекую кнопку. — Да-да. А подать сюда Ляпкина-Тяпкина – процитировал начальник отдела ЦК бессмертную комедию Гоголя «Ревизор». Начальник отдела был в принципе неплохим и даже образованным человеком. Хотя и промасленным. Ляпкиным-Тяпкиным был Сашка. Это он случайно отжал отверткой не тот пневмо-золотник из системы пневмо-автоматики. Он не перепутал, нет. Перепутал человек писавший номера на золотниках. Хотя от этого всем было не легче. Не дожидаясь, когда его подадут Сашка вышел сам. На поклоны. То есть пришел из помещения, стилобата, где стоят золотники, в здание с оборудованием. И поклонился. Сверху ему матерно аплодировали неизвестные науке ученые и инженеры. Внизу на него смотрели руководители. Смотрели, надо сказать, с укоризной. И шевелили губами. Произнося простые, неласковые русские слова. — Спокойно товарищи, — сказал Сашка простирая руку на манер говорящего с броневика Ильича, а простирал он правую руку — в левой у него было ведро, — не забывайте, что у нас есть четыреххлористый, его применяют в химчистках. Сашка подошел к трубопроводу четыреххлористого углерода, зачем-то постучал по нему пальцем, приложил даже ухо, и. И удовлетворенный услышанным, жестом фокусника наполнил ведро четыреххлористым, открыв клапан. Продолжая представление, Сашка содрал с ближайшего инженера пропитанную маслом спецовку и опустил ее в ведро. Потом достал. Еще раз опустил и снова достал. Выжал. Встряхнул. И протянул куртку хозяину. Немного мятую. Но без единого следа масла. — Вот таким образом, — обратился Сашка сразу к троим руководителям, — мы очистим вашу одежду без всяких проблем и совершенно бесплатно. Начинаем с брюк, товарищи. В порядке очереди. Первым снял штаны начальник главка. И протянул Сашке. Сашка взял. — Подожди, — Остановил его замминистра, — партия у нас всегда впереди. Извольте сначала очистить Штаны Иван Иваныча. С этими словами замминистра забрал у Сашки брюки начальника главка и протянул партийные штаны начальника отдела ЦК партии. Сашка взял и сразу окунул их в ведро с четыреххлористым не дожидаясь новых решений руководства. — Иваныч, — задумчиво спросил начальник главка, — а у тебя на брюках молния железная или пластмассовая? — Пластмассовая, — ответил начальник отдела, — это югославский костюм. По спецзаказу привезли. — Югославский? – улыбнулся замминистра, — по спецзаказу? С пластмассовой молнией, — добавил он и откровенно заржал. Его поддержал начальник главка и все остальные слышавшие разговор. А Сашка, надеявшийся отстирать начальственную одежду и избежать получения тумаков (чисто словесных разумеется), достал из ведра партийные брюки. Естественно без молнии. Разве ж можно назвать две липких полоски полурастворенного пластика молнией? Таким даже в туалете не вжикнешь ведь. Впрочем, две пуговицы с ширинки и две с задних карманов растворились вовсе. Чуть погодя, у всех на глазах, из Сашкиных рук начали утекать сами брюки. Кусками. Они неуловимо расползались и падали на пол. — Пиджак, пиджак не забудь почистить, — зашелся смехом замминистра. Начальнику отдела ЦК принесли новую и чистую спецовку. Из уважения и на всякий случай сразу шестьдесят четвертого размера. Ему даже помогли подвернуть рукава и брюки. Отчего он стал совсем смешным. Больше всех ржали замминистра и начальник главка. Хотя, надо отдать должное, смеялся и сам пострадавший. Несмотря на то, что советские костюмы оставшихся отстирались легко и без потерь в пуговицах. Советский пластик четыреххлористый почему-то не брал, а молнии там были металлическими. Переодели и всех остальных. На следующий день. Совершенно напрасно потому что они прекрасно знали, как использовать этот растворитель. Не в первый ведь раз. Директор завода устроил начальнику отдела отличный костюм коричневого, правда, цвета вместо серого с искоркой югославского. Но до конца командировки ему вполне хватило.
* * *
Площадь, она же — крупная транспортная "развязка". Народ стоит, ждет своих автобусов. А по площади мечется какой-то малахольный мужичонка, лохматый и бородатый, в невразумительных отрепьях, и, воздевая руки к небесам, вопиет на всю округу: "Люди! Покайтеся! Люди! Покайтеся! Конец света близок! " То ли мужик конкретно "белочку словил", то ли в психбольнице, которая, кстати, стоит на соседней улице и до которой от силы пять минут тихим шагом, случился "День открытых дверей", то ли наоборот, психа туда везли, да не довезли, он по дороге ухитрился сбежать. А может, просто городской юродивый. В общем, народу скучно, и от нечего делать люди наблюдают за ужимками психа и посмеиваются. А он, даром что псих, а понимает, что над ним смеются, и орет сильнее прежнего. Влез на бетонную тумбу и выдал на всю площадь: — Кайтеся мне, ибо я есть сын божий! В ту же секунду здоровенный мужик, до этого мирно лузгавший семечки, выплюнул шелуху и еще громче, философским басом, рявкнул: — Однако, в семье не без урода...
Незадолго перед прошлым Новым годом одна знакомая решила сменить окна, пластиковые — на новые эксклюзивные деревянные. Их доставили накануне праздника, распаковали и оставили ждать монтажников. Монтажников должно было быть две бригады, первая — квалифицированные, вторая шаля-валяй — разобрать старые, сломать и выбросить. И вот основные, так и не дождавшись вторых, матерясь, самостоятельно снимают пластик, вставляя деревянные, оставив под слом демонтированные съезжают на другой объект. Хозяйка — звонит в фирму, скандаля о том, а сколько ей еще ждать, когда все закончат, сломают и выбросят, а праздник уже стучит в дверь. Затем приезжает вторая, хозяйка оставляет им ключ и отлучается на короткое время по неотложным делам. Рабочие, не долго думая, выламывают деревянные окна разбирают их и выбрасывают на мусор. Хозяйка возвращается, видя в комнате старый пластик и отсутствие новых окон и дико орет: Где мои окна? — Сломали и выбросили, как вы просили, — невозмутимо отвечают ей... Эта история имела продолжение, временно воткнули старые, заказали новые, но ошиблись размером. Прошел Новый год и хозяйка еще месяц ждала третьей серии и новой бригады.
Совсем коротко. Когда государство отказывается лечить и учить детей, создается впечатление, что оно не надеется просуществовать до того времени, когда это поколение вырастет и начнет кормить государство.
Пару дней назад работал Дедом Морозом в садике в Подольске. Так праздник походил к концу, Дед Мороз раздал подарки, далее должно было быть финальное слово-пожелание, потом фотографирование. И, ВДРУГ (для меня неожиданно) выходит методист и говорит что какие-то "Петр Иванович и Иван Петрович", местные депутаты дарят детям свои подарки. Я, как Дед Мороз, разогрев до этого детей и родителей, взяв их внимание в кулак, не мог не отреагировать. И говорю: "Аааа, помню этих ребятишек еще маленькими, жааааадные были! " И срываю аплодисменты родителей в зале.
У сына украли электрический велосипед. Несколько дней после этого он, гуляя в округе, увидел свой велосипед, на цепи с большим замком. Сын принес свой замок и закрыл на него велосипед и прикрепил записку: "Уважаемый вор! Я даю тебе 24 часов освободить мой велосипед". И на следующий день он смог его забрать.
Вспомнилась история (мне друзья местные рассказывали) из тех времен, когда Медведев Дмитрий Анатольевич еще тандемным президентом был. Прилетел как-то ДАМ в город Омск с рабочим визитом. Ну, как с визитом, на несколько часов всего, похоже просто пролетом, то ли с Китая, то ли еще откуда-то с юго-восточной Азии. Поэтому рано утром. Как водится, встречать поехали губернатор со свитой и прочие "отцы" города. Аэропорт в Омске находится практически в черте города, ехать, если кортежем, без светофоров, всего 15 минут от центра. И вот уже на подъезде к аэропорту, мэр решил оглядеть встречную полосу, по которой обратно с дорогим гостем поедут, на предмет срочно заделанных ям и прочего порядка. Оглянулся... и вздрогнул... тут же побледнел и покрылся холодным потом... — Мама... — вся жизнь промелькнула перед глазами, да это же полный капец... Не меньше, чем сто лет расстрелов, через повешение... за яйца... на морозе... — только такие аналогии приходили в голову, загрустившему не по-детски, мэру. На одном из стоявших на высоких стальных столбах рекламных баннеров вдоль дороги, обычных таких — 3 х 6 метра, была размещена реклама ТЮЗа (театр юного зрителя). Реклама — ничего особенного, о выступлении, какой-то заезжей труппы, но вот название спектакля... ум-м-м... Большими, красивыми, яркими буквами, читаемыми даже издалека, когда уже терялось все остальное: "ЗДРАВСТВУЙ НАШ МАЛЕНЬКИЙ КЛОУН! ". НА ПЕРВОМ от аэропорта! А-а-а-а... Времени уже практически нет, через 10 минут самолет садится. Доложил губернатору и решили они программу визита срочно менять, везти гостя не в город, а в область, в образцово-показательный бывший совхоз, а теперь акционерное общество. А по городу тревога, подняли на ноги все ФСБ, где еще такие баннеры висят? Надо отдать им должное, сработали те оперативно. Выдернули директора ТЮЗа из теплой постельки: — Сколько и где?! Отвечать быстро! — тот спросонья ни черта не поймет: — Да не знаю я! Этим коммерческая служба и рекламщик занимались... — Телефон рекламщика быстро... , давай-давай, шевелись... Телефон того не отвечал, поэтому прямо в махровом халате бедного директора повезли в театр, там он, кое-как дозвонившись наконец до кого-то из коммерческой службы, нашел договор с рекламной компанией, которая занималась размещением баннеров. Но время катастрофически уходит... А в совхозе, где местное начальство, мягко сказать, ох@ело от такого неожиданного визита, Дмитрий Анатольевич тоже немного недоумевает: А чего ему уже целый час чуть ли не каждую корову подробно показывают, а губернатор лично через одну за вымя щупает и шумно восторгается с заметно наигранной детской непосредственностью... — Гляди-ка... Похоже разбирается в сельском хозяйстве... , надо бы отметить... — подумал ДАМ, когда губернатор не стал щупать племенного быка в очередном стойле и даже отдернул, потянувшегося было мэра. Еще сколько то времени искали директора рекламной компании, а тот разобравшись наконец чего от него хотят — потребовал официальную бумагу, да с синей печатью, да с подписью большого начальника. Чай, не в СССР уже живем. И тогда он обязуется до вечера все двенадцать баннеров снять, а на быстрее у него монтажников столько нет... В итоге, многие омичи в то летнее утро, в разных частях миллионного города, могли наблюдать очень интересную картину, как молодые и спортивные, но неприметные мужчины в строгих серых костюмах и начищенных ботинках — шустро лазали по высоким стремянкам и раздвижным лестницам, зло и остервенело срывая баннеры с анонсом невинного детского спектакля. Через два часа ДАМ торжественно въехал в город, привычно не замечая многочисленных гудков недовольных водителей, застрявших намертво в глухих пробках, из-за перекрытых дорог. А вот мэру с губернатором, то тут, то там бросались в глаза пустые стенды с грязной фанерной поверхностью, что отнюдь не красило лик родного города... И тогда кривились они, как от зубной боли... И долго еще гулял по городу этот анекдот, а не суетились бы, так глядишь — никто бы и не заметил ничего, и не связал. Ну, а вы как думаете?
Берлин. Едем с женой в городской электричке (S-Bаhn). Народу мало. Общаемся негромко, но все-таки не беззвучно (слышно, на каком языке). С сиденья через проход вдруг к нам обращается по-русски молодой человек в спортивном костюме, явно кавказской внешности и с тремя разрознеными неприглядного вида пакетами (не сумками): — Извините, вы не в Ораниенбурге живете? — Нет. Он помолчал несколько секунд, и затем: — Вы не бойтесь, я не бомж, просто из тюрьмы вышел.
Как Вася стал миллионером за рубежом. " найди у местных проблему и помоги ее решить " Приехал Вася менять шины в Lеss Shwаb а с него содрали за утилизацию старых покрышек. Обиделся Вася и решил узнать: кто же их получил и как утилизировал его резину? Долго ли коротко, приехал он к террикону покрышек у одного бывшего фермера, который деньги брал и просто складировал резину у себя на земле. Только вот город был не доволен этим фермером- якобы дождевая вода скапливается в покрышках а это благоприятная среда для размножения комаров и так уже несколько вспышек заболевания нильской лихорадкой были. Проблему с покрышками городские власти видят а как ее решить- не знают, бо в каждой местности эти покрышки накапливаются годами. Вася вызвался помочь, поставил городу условие: — выделить землю, где он за плату будет принимать резину. Где он установит станок — дробилку. Долго ли коротко, но Вася уже выкупил и станок и землю, плюс несколько десятков домов в том городе. На вопрос: — кто же его резиновую крошку закупает? Вася пожал плечами и сказал: — а мне без разницы кто, условия у меня одни для всех: покупаешь минимум тонну крошки и он махнул рукой на разноцветные горки, берут в основном lаndscаping компании и nursеriеs. Спрос только растет. Была правда маленькая задержка поставок сухих красок с Индии, но на сегодня проблем нет, сейчас предлагаем 6 цветовых вариантов и каждый имеет три размера крошки: крупные, средние и мелкие. Городские власти нарадоватся на Васю не могут, больше нет терриконов покрышек. Вася же продолжает прием резины, тоже за деньги.
Первый «взрослый» новый год. Помните? Сначала мнетесь, но потом, выдохнув, подходите, и решительно заявляете родителям, что в этот раз будете встречать у Коли, с ребятами. И мама сразу — ну как это у Коли? Семейный же праздник! Тетя Таня приедут с дядей Борей, Алла Ильинична с детьми будет. Помнишь же ее Сонечку и Мишу? Они так выросли! Сонечка — ну прямо невеста уже! Как же мы без тебя? А если уж так невтерпеж — пусть и Коля к нам приходит! Я вон сколько наготовила, на всех хватит. Но тут отец, понимающе подмигивая, скажет — ну взрослый же он уже, мать, пусть сходит, встретит с друзьями. Но, только чтоб звонил! А то знаю я ваши новые года! А у тебя уже заветный, давно припасенный козырь жирным ломтем выпадает из рукава — а у Кольки телефона нет! И все! Бита родительская карта. Я вообще не понимаю, как сейчас дети живут. Постоянно же на связи. У меня сейчас, если ребенок не отвечает на звонки и сообщения в месенджерах, всего две мысли возникают: либо батарея села, либо съели ненаглядное дитятко и косточек даже не найти теперь. Схрумкали безотходно демоны ада. А вот нам ничего, нормально было. Нет телефона у Кольки — и шабаш! Мы потом, как встретим, с автомата позвоним — говоришь. И мама начинает махать руками — ой, вот только этого не надо, по ночам еще по улице шляться! Сидите уж лучше дома у Кольки у своего, раз уж в родительском гнездышке вам, неблагодарным, ради которых ночей не досыпалось, не сидится! И отворачивается. А отец машет рукой — мол давай-давай, вали отсель, а то ведь передумает сейчас. И начинается таинство. Шумно идет этот увлекательный еще, ну потому что неизведанный и от того — безмерно романтичный процесс скидывания, и обсуждения, по сколько, кто чего покупает, и кто чего еще принесет из дома. И кто будет, и кого звать вообще-то не надо. И в итоге все непонятно, но ты едешь в благоухающем всеми оттенками алкоголя предновогоднем вечернем троллейбусе в новых джинсах и с банкой домашних помидоров в пакете. И еще там салат от мамы, блюдо от которого ты клятвенно обещал привезти в целости и сохранности назад, ибо — от набора и вообще — вещь в хозяйстве незаменимая. И вроде бы ты приехал раньше, чем надо, но у подъезда обязательно встречаешь всех, потому что все приехали почему-то чуть раньше, чем надо. Звенят многообещающе купленные на общественные деньги «Асланофф» и «Белый медведь», им игриво отзываются «Амаретто» с «Сангирей» и непонятно зачем взятый, абсолютно ядовитый, не по хорошему зеленый ликер «Киви» тоже подгавкивает на ровне со всеми. Ну и шампанское, конечно, куда ж без него. Тоже — неведомых производителей, самых страстных названий, купленное в бескрайней веренице круглосуточных ларьков на Полевом спуске. Девочки все, не смотря на мороз — без шапок, ну потому что прически, сам Колька уже немного пьяный, в белой рубашке, глуповато улыбается и сообщает, что самое главное — не заходить в родительскую комнату и что скорее всего еще сейчас приедет его двоюродный брат, он не скидывался, но привезет с собой литр водки и вообще — хороший парень, хоть и с села. В прихожей становится тесно от обуви, а шубы и куртки наваливаются огромной кучей на кровать Колиных родителей, в чью комнату заходить строжайше запрещено. Под этой кучей, на утро будет обнаружен и сам Коля, который в итоге раньше всех напился и, всласть наблевавшись с балкона, куда-то пропал. Оказывается — вот куда. И девочки, цокая туфлями по паркету, в каких-то неимоверных кудрях и платьях, тех самых, еще с рынка, (ну а где тогда еще что покупать), оккупируют кухню и что-то там режут, поминутно требуя помочь им открыть банку или быстренько сбегать за чем-то, что забыли купить. А вьюноши томятся в ожидании начала распития приобретенного арсенала и смотрят старушечьи, как им тогда кажется, кинокомедии по телевизору Funаi, который черным ксеноморфом расположился в патриархальной чешской стенке. А остальные ее обитатели — хрусталь, две фарфоровых балерины, полное собрание сочинений Лескова и Дюма, керамическая лиса-кувшин, деревянное панно изображающее какой-то былинный сюжет и вольно раскинувший фосфорные крылья зеленый орел смотрят на него с религиозным ужасом. А под ним, такой же инородной формой бытия, щерится прикрытой до поры амбразурой видеомагнитофон Grundig , уже готовый всеми своими, то ли шестью, то ли восемью головками впиться в кассету, ну вы понимаете в какую кассету, которую уже кто-то принес на всякий случай. И безгрешные, девственные графины, которые на полном серьезе надеялись состарится и умереть за непробиваемым стеклом серванта, бесцеремонно достаются и наполняются водой, в которой, о ужас, разводится вкуснейший порошковый напиток «юпи» или «инвайт», коими лица, ответственно готовящиеся к встрече нового года будут запивать импортного производства водки, которые, уже в свою очередь, заботливо выставлены на балкон, поскольку всем известно, что теплую водку пить — занятие пустое и неприятное. Кто-то предлагает проводить старый год, и ребята, не особо афишируя свою задумку перед барышнями, довольно скоро становятся немного пьяненькими и всем начинает казаться, что вот действительно, сейчас начнется новый год, а вместе с ним какая-то новая жизнь. Все постоянно курят, даже те, кто не курит в принципе, и, что самое характерное, именно они — курят больше всех. Но сигарет в избытке. В ходу «житан» и «давидофф», «пьер карден» и противный ментоловый «салем». Время «магны» в мягкой пачке еще не пришло, но оно обязательно придет вместе с тихим, чуть мглистым утром первого дня нового года. И ты выходишь на балкон, а город мягкой, молочной дымкой стелется внизу и пустынные улицы почему-то кажутся сказочными и хочется, чтобы эта тишина и безлюдность не кончалась никогда. И ты потом, какое-то еще время, будешь искать это волшебное ощущение, испытанное ровно один раз, регулярно выходя утром первого января на балкон, посмотреть на сонный, скованный хрустальными цепями праздника город, и почти будешь находить его, но с каждым разом все меньше и меньше, пока наконец совсем не забудешь о нем. Но это все не сейчас, еще не скоро, а пока все впервые, и по просьбе девочек, ставится «нормальная» музыка, и третий иностранный бандит, нагло вторгшийся в полированно-ворсистый рай советского быта, музыкальный центр Pаnаsonic, заполняет квартиру новинками техно. Чувственные Эйс оф Бэйс сменяются диджеем Бобо и Кэптэном Джеком, Итайп смешно коверкает русские слова и еще тысячи однотипных песен, где девушка красивым голосом поет одну фразу, а в промежутках — быстрые речевки и синтезаторная феерия. Но потом дело обязательно дойдет и до медляков от Металлики, и начнутся близкоконтактные танцы, которые, возможно, перетекут во что-то большее, а возможно — и нет. Элемент лотереи, помноженный на новогоднее чудо, порой дает самые неожиданные результаты. А моложавый еще, абсолютно не уставший и никуда не собирающийся уходить Ельцин, смотрин на всех по отечески из заморского Фуная и поздравляет дорогих россиян с новым, девяносто там каким-то годом. И все кричат ура, и куранты, и надо срочно без верхней одежды всем бежать во двор и бахать там петардами и салютами, и никто еще не взрослый и не гундит, что это все глупость и неуместный перевод денег, что надо вести себя прилично а не вот так вот. И мы орем как чумные, и нам орут в ответ с балконов соседнего дома, и мы такие все взрослые, что вот прямо сейчас пойдем и выпьем еще, и мы идем и выпиваем, и самые стойкие потом почти до самого утра сидят на кухне с гитарой и ревут охрипшими голосами «Гражданскую оборону», а старинная гирлянда отбивает одной ей понятную морзянку, как бы говоря нам, что милые дети, пресловутого молока и сена будет в этой жизни в достатке не всегда. А потом приходит утро, то самое, которое бывает только один раз в жизни, и которое ты будешь пытаться вспомнить и поймать те незнакомые ощущения чего-то нового, необычного и только-только начинающегося, и теперь все время ускользающее из-под самого носа до тех пор, пока ты окончательно не забудешь и перестанешь понимать, о чем вообще идет речь. Или не будешь. Кто тебя знает. Неважно. С новым годом, ребят. С новым годом.
Кого только не встретишь в очереди к прокурору. Обычно там помалкивают, но встреченный был коллегой – главным инженером строительного предприятия, вызванным по заявлению одного из работников, и мы разговорились про поражение электрическим током. Потому что его как раз по этому поводу и вызвали. — 25 ампер? Подумаешь 25 ампер, — рассказывал главный инженер, — У нас одного электрика ста амперами шибануло. Он стоамперный трехфазный автомат снимал, и его другим таким же в голову шибануло. Снял один со стеллажа, не посмотрел, что коробка со вторым качается, слез, а ему каааэк даст сто ампер по кумполу. Хорошо в каске был. Улыбнулся только и дальше пошел с улыбкой по жизни. А этот электрик, от которого заявление, полез на высокую сторону КТП китайским пробником напряжение мерять. Ну этому тоже каааэк даст. Ладонь прожгло даже. Через месяц из больницы выписался, на работу вышел. Смотрю, опять туда же лезет. Тут я не стал уже ждать пока ему электричеством-то. Взял полено пожиже и поленом. Семи дней не прошло, — опять с больничного пришел. И сразу с просьбой. Вы, говорит, не могли бы пообещать меня больше поленом не п@здить? Поленом, говорит больнее, чем электричеством. А как я ему такое пообещаю, если в правилах про полено прямым текстом пишут? Не вздумайте, пишут, пострадавших от электричества руками трогать. Возьмите палку, — она диэлектрик.
Недавно знакомый выяснял отношения с налоговой. Его, как директора ООО, пытали, зачем он отправлял деньги фирмам, которые имеют признаки фирм-однодневок. На что тот отвечал, что здание налоговой-3 этажа, на входе охранник-вышибала, в комнатах работают молодые девушки, заправляет всм пожилая дама, всех называют клиентами, то есть все признаки барделя. Тоже просил пояснить... Получил штраф.
Вчера. Таиланд, Ко (остров) Чанг. Задача – купить цветы для поздравления с ДР дамы. Вспомнил магазинчик в соседней деревне, где видел в продаже цветы в прошлом году (сиреневые такие, что-то между орхидеей и анютиными глазками)))). Приезжаю – нет цветов, т. к. нет и магазинчика. Еду дальше, нахожу подобную точку (овощи, алкоголь, чипсы – для местных магазин ). Прошел по кругу три раза — нет цветов. На четвертом круге вижу в углу мешок с искомым. Мистер, мадам, хочу цветы, мадам достает из мешка связку стеблей на 60, «столько хватит? » Я спрашиваю, сколько стоит за стебель – мне на калькуляторе 120 бат (3. 5 доллара) нарисовали, понял что меня не поняли, и это цена не за стебель. Попросил пачку располовинить, забираю цветы, даю кассиру 60 бат – а он букет у меня отнимает и КЛАДЕТ НА ВЕСЫ. Цветы – на вес – в овощном – все встало на место. Это они едят. Видимо по-праздникам, т. к. втрое дороже помидоров.
Я не против благотворительности. В каком-то смысле даже за. Как хорошо было бы сделать доброе дело, помочь кому-нибудь. Стараешься, входишь в положение, а в результате пшик. Завод, вечерняя смена. Заходят две тетки, молодые, но в двери протискиваются с трудом. — Вы что-то хотели? Да, я старший смены. Что, совсем нет работы и денег не хватает на еду? Ну, немного мы можем вам помочь. Вот видите, мешки с мусором, оттащите их к мусоросборнику и получите двадцать шекелей. Почему не можете, мешки совсем не тяжелые? Ах, просто вам дать двадцать шекелей. Извините, но здесь производство, а не бесплатная столовая. Деньги надо зарабатывать. Очень поздний вечер, еду на машине домой. Перекресток, остановился на светофоре. В окно стучит мужичок с мотоциклетной каской в руке. Опускаю стекло. — Что, бензин закончился? И денег нет? А где твой мотоцикл? На заправке. Сколько? Двадцать шекелей? Нет проблем, уважаемый, садись ко мне в машину, заедем на заправку, я тебе полный бак залью, чтобы до дома хватило. Как не надо? Ах, тебе деньгами дать. Нет, дорогой, деньги на дозу я не дам. Что?! Сам туда пошел! ! Середина рабочего дня. Выезжаю из Тель-Авива в северном направлении. Автобусная остановка. Голосует молодой человек. Останавливаюсь, опускаю стекло. — Здравствуйте. Что за беда случилась? Надо ехать, а кошелек с деньгами и карточками украли? А куда? В Нетанию. Так это нам по дороге. Садись, я как раз в Нетанию еду, возле полицейского участка высажу. Мне тоже туда надо. Заодно заявление о краже напишешь. Постой, я не полицейский, я инженер, я их обучать еду. Ну, куда ты побежал! Вечер. Звонок в дверь квартиры. Открываю. На пороге молодой человек в черном лапсердаке, такого же цвета шляпе и длинными, свисающими до шеи пейсами. — Добрый вечер, чем могу помочь? Простите, на что ты собираешь? А работать не пробовал? Не можешь? Почему? А как же «в поте лица твоего будешь есть хлеб»? Ты попробуй, у нас на складе грузчики требуются... Ну, куда ты побежал! Пятница, утро, супермаркет. Очередь в кассу. Подходят две симпатичные девицы, возраста 16-18 лет. — Да, здравствуйте. Простите, что? Ах, вы помогаете продуктами неимущим. Что надо сделать? Оплатить вот это? Я как раз премию получил, с удовольствием помогу. А вы сами-то сколько своих денег вложили, позвольте поинтересоваться? Как только собираете? А самим заработать? Что значит негде? Вот это как раз не проблема. Достаю телефон: — Здравствуйте! Это клининговая компания? Мне нужно срочно, буквально сегодня произвести уборку квартиры. Да, согласен оплатить за срочность. Мне надо (перечисляю виды работ). Сколько будет мне это стоить? Приблизительно 200 шекелей. Простите, а сколько времени займет? Около трех часов. Спасибо, я вам перезвоню. Убираю телефон в карман, достаю блокнот и ручку. — Девочки, вот мой адрес, это здесь, совсем недалеко. Жена дома, она вам все даст для уборки, даже во что переодеться. Я ей сейчас позвоню. Вас двое, поработаете полтора часа, я вам заплачу 300 шекелей. Это будет ваш и мой личный вклад в такое доброе дело. Так я звоню жене? Девочки, девочки, ну куда вы побежали! — Нет, это не пробивайте. Это вон тех девочек, они почему-то передумали. Я отложил в сторону. Да, извините, вот моя кредитка. Спасибо. И вам хороших выходных! Вот так, только соберешься заняться благотворительностью, как выясняется, что уже и не нужно.
Швейное ателье, посетитель приносит куртку с растерзанным в хлам краем и спрашивает, сколько стоит починить. Такого повреждения мастеры еще не встречали и первым делом спросили "как?! ". Посетитель: Стиральная машина зажевала. Мастеры: А что за марка? Посетитель, на серьезе: Эта, как его... эээ... Инквизит.
