Собралися мы как-то с друзьями на рыбалку. Осень налим вышел на Иртыше. Двое плывут на лодке, а двое на машине по берегу едут их встречают по 200-500 грамм наливают и потом меняемся. Мы с другом поплыли первыми, прошли километров 6-7. Тут товарищи на берегу: "Айда чай пить!!!". Мы подплыли, они уже чайку попили, чтоб время не терять, в лодку садятся и дальше поплыли. А мы как посидим их догоним. Мыж на КУКУРУЗЕРЕ срежем, что нам бояться?, везде проедем. Мы чаек попили 200-500 потом еще по 200 грамм поговорили по душам, часик прошел ну... поехали что ли. Собрались, сели в машину, и ... — П@здец, а ключ они нам от зажигания оставили? Сотовый не в зоне. Они будут плыть, пока нас на берегу не увидят. Схема наработанная уже. Вариант был только один — догонять. И я, как помоложе да и повыше ноги подлиньше(рост 1,90м, вес 106кг) рванул из зо всех сил. Первые 3 километра под водовку и желание побыстрее оказаться в уютной машине или, на крайний случай, в лодке, но без бега, я пронесся, как нигериец, в кромешной темноте и вболотных сапогах. Хотя фонарик и обувь переобутся в машине была. Дорога там уходила от берега, поэтому пришлося бежать возле берега, что неприятно отразилось на моем лице в виде царапин и нецензурного словарного запаса, который я адресовал нашим напарникам. В результате бега я убедился, что болотные сапоги как нельзя лучше подходят для бега в темноте по пересеченной местности. И тут, о радость!, я увидел свет от фары впереди меня до них оставалося около километра! Прибавив ходу я начал громко кричать: "Ключ суки отдайте от машины! Клюююч". Лодка плыла дальше и тут я начал материться сильно. Со слов сидящих в лодке плывем никого не трогаем тут матерки с берега, упсс наверно местные ругаются что их рыбу бьем счас еще пальнут с ружа нука гребец прибавь ходу. Догнал таки, рыгал таки, теперь, когда собираемся меняться все четверо друг у друга спрашиваем:"Ключ где?"
* * *
Что будет, если бросить лом в унитаз поезда на полном ходу Этот вопрос, поднятый однажды, заботил многих. Сначала, мы вместе со знакомым железнодорожником Евгением Баргиным травили байки на этот счет и весело смеялись во время застолья над изумленными гостями. Потом кто-то всерьез упрекнул его за ненаучный подход, и требовалось доказательство, что произойдет страшное. Что действительно произойдет нечто... Итак, мы отправились на запасной путь. Вблизи вокзала ставить опыты не рискнули, зато на разъезде Топляки нашли и хороший ровный участок для разгона состава, и собственно объект опыта — древний купейный вагон на 36 посадочных мест, с гербом СССР на борту. В качестве локомотива использовали не менее антикварный маневровый тепловоз. Хотелось бы, конечно, собрать состав помощнее, но толкач от товарняка отцеплять не стали — ему оставался час до отправки. Итак, в кабину тепловоза полез машинист Степаненко. Мы с Евгением с комфортом устроились в сортире прицепленного купейного вагона. Заготовили обрезок трубы, лом и черенок от лопаты, чтобы все это бросить в унитаз. Женька вручную перевел обе стрелки, ведущие на прямой участок и соединяющие пути со следующим большим разъездом. — Что, выпьем перед полетом? — спросил он, вовсю хлебая самогонку. Пьяный проводниик в принципе не так опасен, как пьяный машинист, но когда на душу взял алкоголь и машинист, мне стало жутко, и я тоже выпил стакан. Рафаил Степаненко завел мотор. Состав тронулся так, что заскрежетали проскальзывающие диски. Маневровый тепловоз сумел разогнаться только до семидесяти километров в час, хотя по субъективным ощущениям были все сто сорок. — Ну... С Богом!!! — перекрестился Евгений, закладывая в дальняк черенок от лопаты и нажимая педаль. Послышался треск. Проводник согнулся от удара педалью по ноге. Что-то загрохотало под полом и стихло. — Пронесло, — я отер пот со лба и ждал самого страшного. — А теперь! — проговорил обрадованный и вошедший в роль великого испытателя Баргин. — Наш смертельно опасный номер! Бросание лома в унитаз поезда на полном ходу!!! Я вышел из сортира и встал в проеме одного из купе. Женек вложил лом в унитаз, отошел к двери туалета. Теперь вместо того, чтобы нажать на педаль, он ударил по ней обрезком трубы... Раздался страшный гром, как будто несколько десятков автомашин столкнулись друг с другом на полном ходу. Вагон затрясло, закачало, трещали полы, все гремело и вибрировало. Завизжали тормозные колодки, и состав начал остановку. Мои ноги болели, потому что снизу я получал методичные удары от подпрыгивающего вагона. Баргин все это время забористо матерился, держась за столик в купе. — Обошлось!!! — закричал я, когда поезд смерти наконец-то остановился. — Твою мать, могли и под откос пойти! — Женька наконец протрезвел. — Ну что, естествоиспытатели, живы? — спросил отважный Рафаил Степаненко, влезая в тамбур. При осмотре туалета, мы обнаружили, что унитаз раскололся, пара крепежных ушек сломалась, остальные выворотило с болтами. Педаль выпала из расщелины и погнутая валялась рядом. Зато самый главный сюрприз нас ожидал при выходе из вагона. Один колесный диск на задней платформе деформировался, соседнего с ним вообще не было на месте, торчал только повисший ремень генератора. Несколько бетонных шпал раскрошилось, рельсы по той стороне, где проехало деформированное колесо, напоминали гигантский напильник — все в насечках и выбоинах. Общая сумма ущерба, нанесенного железной дороге, составила миллион рублей. Но разбирательства не состоялось. Мы, все вместе, дружно, замазали шпалы цементным раствором, закрутили покрепче рельсы, аварийный вагон вернули в тупик. Вообще говоря, он уже как минимум десять лет не эксплуатировался, поэтому никому не было дела до его неисправности. Лома, кстати, так и не нашли.
Сначала небольшой комментарий по поводу жидкого гелия. Действительно, им что-то заморозить — непросто. Причина тому — не конструкция гелиевого дьюара: есть приспособления, позволяющие переливать его в другие сосуды. Самое главное — крайне низкая теплота кипения: если его выплеснуть из дьюара, то он до земли не долетит — испарится. Азот же можно спокойно наливать и в ведра и в стаканы. А теперь, собственно, история. В советское время в качестве валюты на всех предприятиях использовался спирт. Ну, и не только как валюту его использовали — на всех банкетах пили его тоже с удовольствием. Но большинство людей неразбавленный спирт не пьет, а при разбавлении (вот беда! ) водой он довольно сильно нагревается. Его, правда, большинство людей так и пьют теплым, но гораздо лучше остудить. Как можно быстро остудить? Правильно, жидким азотом! Берете стакан или кастрюлю предварительно разбавленного спирта и наливаете туда азот. Азот начинает интенсивно испаряться, охлаждая спирт. А вокруг вашего сосуда образуются густые клубы тумана. Именно поэтому многие такой напиток называют "Хоттабычем". Зато охлаждается пойло очень быстро. Через несколько секунд пьется ледяная живительная влага. Так вот купил наш НИИ дорогущий и очень сложный прибор. Приехали французские инженеры его налаживать. Почти месяц они ковырялись у нас, получая все заявленные в паспорте режимы. Наконец, состоялся торжественный момент: наш шеф подписал приемо-сдаточный акт. Французы на радостях слетали к себе в отель и купили портфель крутого шампанского, а в те времена (горбачевский сухой закон) в обычном магазине вообще ничего купить было нельзя. Привезли они это шампанское к нам в лабораторию и устроили импровизированный банкет. Конечно, это шампанское было выпито моментально и народ (в том числе и французы) потребовали продолжения банкета. Поскольку в магазин было идти бессмысленно, то я сходил к завхозу, взял у него пару литров спирта, разбавил его дистиллированной водой и, на глазах у изумленных французов, в кувшин с напитком налил жидкий азот. Этот "дымящий" сосуд был подан к столу. Французы сперва офигели, а потом, когда выпили, то заявили, что это — очень хорошая водка. Еще бы! Спирт — медицинский, вода дистиллированная и все это хорошо охладилось. Да еще и зрительный эффект с "дымом".
Публика вываливает из театра после премьеры. В это время подъезжает припоздавшая телегруппа. Молодая журналистка с микрофоном нервно рыщет по толпе взглядом: у кого бы взять блиц-интервью. Бывалый оператор подсказывает: бери, у кого придется – что надо оставим, что не надо вырежем. Тут прямо на нее прет расфуфыренная фря средних лет, которая в безумном восторге от того, что в ее сторону смотрит объектив телекамеры. Журналистка сует ей под нос микрофон, чего эта баба и добивалась, и спрашивает: — Что вы вынесли из посещения спектакля? Та толкает целую речь, без запинки, как по шпаргалке. Между тем она – не одна, рядом с ней, вероятно, муж, по виду работяга, которого жена выволокла в этот театр, и ему данное мероприятие совершенно до фени. Но поскольку мужик заметно поддат, он это все терпеливо сносит и во время интервью зевает и смотрит куда-то в сторону. И тут журналистка сует и ему под нос микрофон: — А вы что вынесли?.. — Я? – изумляется мужик. – Откуда? — Из театра, — несколько растерянно пожимает плечами девица. — Ничего не вынес. Там ваще голяк. Наоборот – я еще и принес. Научен уже...
И опять в продолжение историй про всякие низкотемпературные хладагенты... В середине 80-х мне довелось работать на радиозаводе, наш участок КИП и автоматики находился рядом с большим "предбанником" возле основного цеха. В этом помещении всегда стояли танки с жидким азотом и там же его разливали по дьюарам поменьше. У наших работяг жидкий азот пользовался спросом, ибо с его помощью было очень удобно охлаждать разведенный технический спирт, коего на заводе было предостаточно. Как известно, спирт смешивается с водой с выделением тепла, и пить теплую как бы водку было не слишком приятно. Посему бралась небольшая кастрюля, у разливающих азот выпрашивался литр-другой этой ужасно холодной (-196 градусов) жидкости, и в кастрюлю на несколько минут или даже секунд погружался чайник с напитком. И вот однажды в момент опускания чайника в кастюлю на участок с воплями вбежал кто-то из КИПовцев — где-то загорелся шкаф с контрольным оборудованием, работницы основного цеха в панике, и вообще — всем срочно бежать и устранять! Ну и побежали... Когда про спирт вспомнили, кастрюля уже выкипела полностью, а в чайнике фигурировала глыбка твердого, как камень, льда. Мучения участников драмы трудно было описать — вот он, вожделенный продукт — но видит око, да зуб неймет, даже лизнуть лед при такой температуре нельзя. После этого старые работяги стали относится к идеям научно-технического прогресса сугубо отрицательно и на все попытки молодежи охлаждать по-научному отвечали угрюмо-матерно в духе "Наохлаждались уже... "
И еще про азот. Сперва небольшое отступление. Давным-давно, когда знаменитый ученый Петр Леонидович Капица работал в Кембридже, туда приехал не менее знаменитый Роберт Вуд. Накануне этого визита к Капице подошел его шеф — тоже легендарный — Эрнест Резерфорд и попросил организовать небольшое шоу. Дело в том, что Вуд очень любил эффектные демонстрации и сам был большим мастером таких эффектов. Капица тоже любил, чтобы что-то засверкало или бабахнуло, поэтому такая просьба Резерфорда была вполне естественной. Капица придумал такую демонстрацию: он в бокал установил стеклянные палочки (или трубочки — я точно не знаю), и когда в присутствии Вуда он налил в бокал жидкий кислород, то эти палочки с шумом вылетели из бокала. Вуд зааплодировал, и, вдруг, схватив этот бокал, выпил оттуда жидкий кислород. Все вокруг офигели. А Вуд расхохотался и выплюнул этот кислород, который он несколько секунд держал во рту. Аплодировали все! Эффект основан на том, что капля жидкого азота или кислорода начиная кипеть, покрывается пленкой паров, теплопроводность которых намного ниже, чем у жидкости, поэтому теплообмен уменьшается, и такой опыт — относительно безопасен. Иллюстрация этого — капля воды, пролитой на раскаленную сковородку долго не испаряется, катаясь и шипя. Если же сковородку разогреть несильно, то капля быстро высыхает. Так вот, у нас в лаборатории был один научный сотрудник по имени Баграт, который всем демонстрировал этот опыт. Демонстрации происходили до тех пор, пока один из техников из соседней лаборатории, ставший свидетелем опыта, не "срезал" его, сказав: — Баграт! Что ты всякую херню пьешь? Пойдем ко мне! Я тебе лучше спирта налью! Больше Баграт азот не "пил". ЗЫ. Пытаться повторить эту демонстрацию я не советую! Отхлебывание криогенных жидкостей требует большой осторожности! Если случайно проглотить, то язва гарантирована.
Безалкогольные свадьбы – такой «совецкий креатиффчег», был главной фишкой, для мОлодежи и пОдростков. Очереди в вино-водочные магазины и отделы стояли с утра, до закрытия, с непременным мордобоем на тему: "дайте этому козлу в шляпе в глаз, его тут не стояло!" Народ дурел, свирепел, но пить не перестал. Сахар начали продавать по талонам – самогонщиками стали даже те, кто пил интеллигентно «по праздникам». И в это время случился в моей семье праздник. Сейчас подсчитала, поняла, что это был день рождения мамы. Ну, как не отметить, если ягодка опять? И если день рождения летом. В июне. И, все помнят. И, все придут. А водку достать не так-то просто, но позвонив иванпетровичу, юрьборисычу, зиночке, людмиле, васильандреевичу, папа раздобыл пять бутылок водки. А вино? Вино обещала привезти из Тбилиси папина грузинская родня, собиравшаяся на мамин день рождения. Но, поговорив с соседом Витькой-китайцем (да-да-да – самым настоящим Чжан Юн Дином, а в простонародье отзывавшимся на «Витька-китаец» – это сейчас никого китайцем на просторах Родины не удивишь, а тогда!...), папа пришел домой расстроенный. Витька его убедил, что пять поллитровок «да, шо там пить? » Потом пришел второй сосед – Дядьтоля. Красномордый, добродушный, с приклеенной цыгаркой к нижней губе, вечно под небольшим кайфом — легендарный Дядьтоля. Нос Дядьтоли выдавал эксперта по возникшему в нашей семье вопросу. На мелком, подвижном лице, с блеклыми голубыми глазами, серо-буро-коричневыми бровями, дряблыми в розовых прожилках щеками торчал ОН. Нос. Нежно-малинового цвета. Крупный, мясистый, слегка с левосторонним уклоном, и торчащей из него порослью. Нос был словно пересажен с другого лица, настолько не вписывался в параметры... — Не, Сенька! Я те грю – нихрена не хватит пять бутылок. Самогон варить надо! – тут на глаза Дядьтоле попалась я и он, сфокусировавшись, словно наклонясь из-за носа, выдал – во, у вас же зять химик – пусть спи... принесет с работы охладитель, змеевик, я тебе помогу – мы соберем аппарат, и будет праздник, как у людей... — Дядьтоля тоской посмотрел на пять выстроенных на полу у холодильника бутылок водки. — Толя, посадят же, за самогон! – испуганно, но азартно сказал мой интеллигентный папа. — Них@я! — бескомпромиссно заявил Дядьтоля (папа вздрогнул, и посмотрел в мою сторону) — Не посадят! – Всех не пересажают. — Ну, я ж никогда такого не делал! – все еще сомневался отец, но чувствовалось, что он уже совсем не против попробовать собрать самогонный аппарат... Пока Дядьтоля и папа, с советником Витькой-китайцем, колдовали над аппаратом, мама собрала рецепты – «самого лучшего, чистого, как слеза младенца»... Рецептов было немало. Прав был Дядьтоля – всех не пересадили – соседки, мамины коллеги по работе, знакомые знакомых – знали КАК и из чего гнать самогон. Оказалось из всего – чуть ли не из табуреток, как утверждал один известный герой. По вечерам родители шептались – что, мол, совсем с ума сошли, совсем уже опустились – стыдно-то как — самогонщики! Но, приходил день, а с ним и Дядьтоля, с самого утра с подозрительно блестящими глазами, запахом перегара, кепочкой набекрень, и Витькой-китайцем, за компанию. — Бобрихин самогон крепкий, но мутный, — говорил ДядьТоля тоном не терпящим возражений, хотя ему и так никто не собирался возражать. — Угу-угу, — кивал Витька-китаец и затягивался крепкой «Примой». — У Верки-полицайки – хорош, но она, с@ка, не дает рецепта – из пшеницы, видать, гонит, и по пятерке – продает! Совсем охренела нахбля, но все равно дешевле водки... – Дядьтоля помахал кепочкой над головой, разгоняя синий дым от сигарет. На голове у Дядьтоли под кепочкой оказалась пегая поросль, скомканная, как неубранная постель. Серая и пыльная. Он повернулся ко мне и улыбнулся – ну, че – молодоженка? Мужик-то где? — В Москве, — буркнула я и отвернулась. — В Мааасквееее... Ученый он у тя больно. Опять учится? — Ну, что ты к девчонке пристал, Толя – давай, сколько сахару нужно для вот этой бражки... — Папа держал исписанный крупными буквами листок из тетрадки в клеточку. В один прекрасный день самогонный аппарат был готов. Бражку решено было делать по «старинному рецепту» который Дядьтоля, якобы рискуя жизнью, «скрал» у сватьи Томки. Из гороха. Да. Да. Да. Из гороха. «Процесс пошел», говорил Михаил Сергеевич Горбачев. Но совсем по другому поводу. — Процесс пошел! – радостно хлопнул в ладоши Дядьтоля и глаза его загорелись, при первых каплях живительной влаги капнувших из конденсатора в кастрюлю. — Пошел, процесс! – Витька-китаец принюхался и улыбнулся золотыми зубами. Первый блин был совсем не комом. Самогон удался. Да так, что папу, Дядьтолю, Витьку-китайца, подошедшего на запах маминого брата Гришку, и соседа справа — новенького на нашей улице, недавно купившего сгоревший остов дома бабы Мани хозяйственного Федора, после первой дегустации решили с нашей кухни по домам не разносить. Оставили спать там, где они уснули крепким, горячим сном, не обращая внимания на тормошения жен и мамины недоуменные вопли: — Сеня! Боже мой! Сееееееняяяя! Обо всех этих перепитиях – во всех смыслах этого слова — я не знала, так как мы, молодожены, жили отдельно – снимали квартиру, и я, назавтра, приближаясь к дому родителей увидела странную картину... По обочинам улицы валялись... я пригляделась – птицы! Вороны, голуби, воробьи. Вверх тормашками. Птиц было много. Много-много! Человек сто. Или даже сто пятьдесят. Птицы валялись с растопыренными вверх ногами, клювами на бок... Это было очень страшно. Очень. Страшно. На дрожащих ногах я доползла до калитки, влетела во двор и завизжала. На мой вопль выскочила мама, я визжала и показывала пальцем на улицу... Мама выскочила за калитку, я услыхала, как хлопнула калитка у соседа Витьких-китайца, перестала работать бензопила у Федора, народ собирался у нашего дома и через несколько минут раздался хохот... Смеялись всей улицей, с подхлипами, с прихлопыванием по бокам, с закашливанием. Как выяснилось, остатки самогона, после фуршетной ночи на маминой кухне, утром разлили по бутылкам. К этому ответственному делу ни Дядьтолю, ни Витьку-китайца, ни даже папу не подпустили. Его отправили под колонку — мыть самогонный аппарат. Остатки перебродившего гороха, по совету опять таки, правильно, Дядьтоли, решено было выбросить прямо на дорогу. На нашей деревенской улице асфальта не было. По дороге ездили одна-две машины в год. Ну, хорошо, не «в год», но редко. Горох – натуральный продукт, как подтвердил Дядьтоля, и них... ничего с этой дорогой не станет! Перебродившего гороха наклевались все окрестные птицы и попАдали в алкогольное опьянение – опять таки, в буквальном смысле – попАдали. Прошло несколько часов и птицы начали трезветь, и попытались взлететь. Вороны разбегались, вихляя туловищем, рискуя клювом воткнуться в землю и свернуть свои сине-черные бошки. Воробьи летели восьмеркой, а голуби шли, спотыкаясь к луже, к их счастью, оказавшейся рядом с их пиршеским столом. У голубей был сушняк. Голуби наклонялись к луже попить, и некоторые из них, не удержавшись на ногах, заодно принимали ванну. "Пить надо меньше. Надо меньше пить!" — прыгал на одной ножке, пытаясь сбросить остатки наваждения, воробьишка. Больше самогон родители никогда не гнали. Аппарат подарили Дядьтоле, который в благодарность каждый раз после очередной прогонки приволакивал «гостинец» в виде мутной бутыли, заткнутой тряпочной пробкой. И «пьяный горох» на дорогу больше никто не выбрасывал.
Дело было перед Новым Годом, за 2 дня до корпоративной вечеринки девчонки готовили конкурсы и в одном из этих конкурсов нужны были презервативы. Отправили меня с бухгалтером покупать их в аптеку, подходим значит к кассе и начинается следующий диалог: бухгалтер: "Дайте пожалуйста мне презервативы" продавец: "А вам какие" бухгалтер: "А мне самые дешевые, у НАС МЕРОПРИЯТИЕ" Продавец прям там и упал!!!
Работа у меня интересная... В должности мастера ремонтирую железную дорогу — и в дождь, и в снег, и днем, и ночью, поскольку главное чтоб пассажиры никуда не опаздывали, а когда и как ты будешь делать ремонт — никому не интересно. И вот была у нас как-то тяжелая ночная работенка — как обычно, по причине российского строительного раздолбайства, половины заказанной техники нет, проект не тот, людей не хватает — а срок поджимает — ночь короткая ! А погодка еще та — ноябрьский ночной мороз со снегом и дождем. Ветер — насквозь ! Короче — управились кое-как, определенные места в мыле, ноги гудят, голова не варит, мужики наши вообще вповалку под деревом у костра лежат кто на чем. И тут, как в сказке, у напарника оказывается с собой коньяку фляжка — чисто символически, 250 г всего ( ну что это такое для двух здоровых мужиков — только согреться ! ) А с этим делом на железной дороге строго — на работе ни-ни ! ( абсолютно серьезно !!! ) Спустились мы с дружком с бугорка, разрезали лимон, отвинтили колпачок с волшебного сосуда и только решили поправить здоровье, как из-за угла к нам выходит прораб. А теперь представьте — в одной руке у меня фляжка, в другой лимон, который точно подтверждает содержимое сосуда, а в шаге от меня — мой непосредственный начальник ! Ну что мне оставалось делать? Только протянуть ему обе руки навстречу вместе со всем содержимым... Но тут он произнес фразу после которой у меня готовы были опуститься не только руки, но и все остальное: — Че ты мне тут суешь? !!! Все, думаю, пипец, расчет на месте, завтра в кадры, прости-прощай родная железка. Но дальнейшие действия прораба повергли меня в легкий ступор. Взяв только фляжку, хлебнул из нее больше половины и отдал мне со словами: — Я твой лимон отродясь не ел ! ... Все мы люди...
Россия – великая страна. Так думают все представители не таких великих стран, когда слушают радио и смотрят местное телевидение. И сразу начинают думать великие думы, как с этой потрясающей, не затронутой кризисом страной, начать великий бизнес. Так думала и маленькая страна Израиль. (А в маленькой стране Израиль есть немаленькое технологическое оборудование, которое просит выхода заграницу – это факт. Неподдающийся обсуждению). Так вот, маленькая страна Израиль заключает договор с великим российским городом N. На производство... . клея. Что поделать – дружба народов (бхай-бхай, жвачка и проч. ) Типа, мы, великий русский народ, сами клей производить не в состоянии. Ну, да ладно. Приехали из Израиловки Большие дяди, организовали производство клея (хи-хи), Да и уехали, надеясь на Большую ответственность. Через некоторое время получают факс, в котором говорится, что есть проблема. Хотели сделать наглядную агитацию продукции. То есть, израильским клеем прикрепить плакат рекламы оного. Плакат падает – яврейский ваш клей нифига не держит. Собирается комиссия. Учредитель – солидная компания, потерять морду лица никто не хочет. Едут, проверяют технологический процесс – все правильно, разработки нормальные, все нормально. В чем проблема? Возвращаются по домам, в Бен-Гурион. Вдогонку получают телеграмму – плакат опять упал. Снова здорОво. И так раза четыре. Пока. Кто-то. У кого. Папа. Был русский. Сказал. — Проверьте – в составе клея есть спирт? Да, Михаил Николаевич Задорнов, Вы опять угадали. Спирт ни один нормальный русский человек в клей не добавлял. (Больные, что ли? ) Поэтому израильский клей и был – полное г...но. И плакаты падали. Можно слушать радио, смотреть новости, но менталитет никто и никогда не изменит. Да здравствует Россия!!! !
История произошла года полтора назад... Оттягивались на всю катушку по поводу кого-то праздника... Заходит опоздавший Макс (приятель, который никогда и никуда не успевает) и готовится к употреблению штрафной рюмки... , но изрядно подвыпившие товарищи, откопали у меня в закромах хрустальный рог (кто не видел — стандартный 0, 4 -0, 5 литра вмещает) Наливают почти полный рог водки, у него аж глаза на лоб полезли, от одной только мысли об испытании, но отказываться не стал... Видать, что не пил он из такой посуды раньше (поясняю — рог нужно держать загнутым концом к верху, иначе в нем что — нить да останется). Так вот, запрокидывает он рог вниз загогулиной, делает серию глотков, больше нет... опускает рог, а в нем осталось глотка на два, он опять, и снова... никак, что — то да остается. Он уже малиновый допил все таки остатки, меняется в лице и вопрошает, где бы мол запивочки взять? Я отправляю его на кухню, мол иди запей воды везде полно... он хватает первую попавшуюся банку и жадными глотками начинает поглощать содержимое. Потом оседает на пол и широко открыв рот и пытаясь что — то произнести отрубается... Короче — отец принес для каких — то нужд 3 литра медицинского спирта, а к нашему приходу забыл про него и ушел, оставив бадью с оным на кухне. P. S. Когда Макс проспался, долго повторял — "Я водочку запиваю, а мне все хуже и хуже... Хуже и хуже... "
В середине девяностых пришлось мне работать электриком в аварийной службе жилищного треста. Контора располагалась на втором этаже старинного здания на улице Баумана в самом центе Казани, сейчас этот дом уже снесли. На третьем этаже были пустующие помещения, предназначенные под маневренный жилой фонд. Работа в аварийке была не пыльная и заключалась в дежурстве сутки через трое, а также устранении мелких заявок поступающих от жильцов и различных учреждений как то магазин, кафе, ресторан, офис и т. д расположенных в центре города. В составе аварийной бригады входили диспетчер, водитель, сварщик, слесарь – сантехник и Я электрик. Система ЖКХ в те времена потихоньку разваливалась, зарплату не платили по нескольку месяцев, и соответственно контроля со стороны начальства за нами почти не было. Рабочий день начинался у нас с литра водки на четверых за исключением водителя, затем наступало время поиска чумары, то есть работы, где можно что то заработать деньгами или водкой и закуской, благо район был старый и работы было очень много. Вечером и ночью в помещении аварийки обычно собирались знакомые и друзья как правило со своей выпивкой и мы все включая водителя и диспетчера конкретно бухали, играли в карты, смотрели телевизор иногда были большие компании с участием знакомых девушек работающих в учреждениях поблизости. После таких мероприятий пустых бутылок оставалось очень много. Утром после смены пытались побыстрее свалить домой отсыпаться и выносить бутылки на помойку было лень. Кто начал это делать первым неизвестно, но и все четыре бригады аварийки носили пустую тару наверх и ставили в ряд на пол в комнаты маневренного фонда. Так продолжалось наверное около года, пока в одном из домов района не случился пожар и управляющий трестом забрав в аварийке ключи от третьего этажа не пошел смотреть помещения, куда предполагалось заселить погорельцев. В этот неудачный день как назло была наша смена. Вопли шефа наверное было слышно даже Казанском кремле в километре от конторы, в бухгалтерии одной бабушке даже плохо стало. Была создана комиссия по розыску владельцев тары и тех кто выпил то что раньше находилось внутри. Диспетчеру смены бывшему офицеру танкисту и инвалиду Афганской войны удалось выкрутиться свалить всю вину на бомжей, сказав что это они устроили там склад стеклотары. Дворники из соседнего ЖЭУ пол дня грузили в тракторную тележки пустые бутылки. Как потом оказалось их около двух с половиной тысяч.
Прошлым летом работал в Германии. В доме, где жил, в соседней комнате водку пьянствовало "поколение Пепси" из Литвы. Во время развала Союза им было по 10-12 лет. Поэтому, когда уже достал hеаvеn mеtаl, решил приколоться. Стена между комнатами была тонкая, да еще со щелью, поэтому слышимость отличная. Стукнул в стенку и спросил — А "Валенки" слабо поставить? Минут 15 затишье, я расслабился, а зря. Ребята с вниманием отнеслись к просьбе "трудящихся". Нашли в Сети, скачали, поставили. Но, возможно, много выпито было. Они отключились, а я до 5 утра слушал Русланову, в 5 уже вставать на работу надо было. Даже бессонная ночь не испортила настроение. Молодцы!!! ! Зря ворчим на них, такими же были.
Когда люди женятся в первый раз, они часто делают ошибки. Мой двоюродный дядя в первый раз женился на москвичке, дочке видного милиционера. Привез в Москву на свадьбу из Грузии человек 250. Ее отец был какой-то шишка в горотделе, но полковник точно. У всех ментов мозги немного набекрень, а как у полковника даже представить не могу. Сначала на свадьбе все было нормально. После ЗАГСА молодожены сели в "Чайку", а гости в красивые автобусы "Икарус" и поехали в ресторан за городом, можно сказать в лесу. Всего человек 400. Погуляли хорошо. А с развезением домой, я не знаю, может полковник пошутить хотел, может деньги сэкономить, но он пригнал колонну милицейцких автомобилей, которые дядя называл "черный ворон". Когда гости выходили, их встречали милиционеры в форме и предлагали пройти в машину. Не всем это нравилось. Некоторые не очень хотели садиться, но их приглашали я бы сказал настойчиво. Наверное команда такая была. Когда внутри узнали что происходит снаружи, в зале началась маленькая паника, а у черного выхода на кухне даже образовалась небольшая давка. Некоторые выпрыгивали из окон потому что ресторан был на первом этаже. И бежали в лес. Как они добирались в гостиницу они никогда не рассказывали. А мой другой дядя появился в Тбилиси только через год. Зато тех кто сел в "черный ворон" культурно привезли в Москву. Только двоих отвезли в вытрезвитель и то скоро отпустили за совсем небольшие деньги.
Вспомнилось тут. Показывали тут на днях какую-то выставку высоких технологий. Выступает молодой менеджер — прекрасный костюм, белоснежная рубашка, галстук дорогой, прическа аккуратная. Но... под правым глазом, несмотря на слой грима, светится хоро-о-оший фингал. Порадовало — где-то была пятница: )
