Попал мужик после смерти в рай. Видит — а там сам Александр Сергеич Пушкин прохаживается. Вот пригласил он мужика на прогулку. Ходят они по раю, о поэзии беседуют. Вдруг Пушкин — бац! и крутанул сальто. И дальше идет, общается, как ни в чем не бывало. Мужик удивился и спрашивает:
— А почему вы, Александр Сергеевич, кувыркнулись?
— Да вот, понимаете ли, милостивый государь, если про нас, умерших кто- нибудь на земле анекдот расскажет, то тот, о ком рассказано было, тот час же перевернется.
— А-а, вот оно в чем дело... А что это за два пропеллера вон там крутятся? — Да это Василий Иваныч Чапаев с Петькой прогуливаются.
— Да это Василий Иваныч Чапаев с Петькой прогуливаются.
Встречает как-то Василия Иваныча Фурманов, и, как обычно, начинает донимать — дескать, темный ты, комдив, и необразованный.
— Вот отгадай, к примеру, Василий Иваныч, загадку.
Без окон без дверей — полна горница людей.
Василий Иваныч подумал с минуту и говорит:
— Жопа!
— Нет, Василий Иваныч, это огурец! Или вот еще одна: два конца, два кольца, посредине — гвоздик.
Василий Иваныч задумался на минутку:
— Эх, Василий Иваныч, темный ты! Ножницы это! - и пошел дальше.
Вскоре встречает Василий Иваныч Петьку:
— Слышь, Петька, мне давеча Фурманов загадку загадал, попробуй отгадать: без окон, без дверей — полна жопа огурцов.
— Василий Иваныч, фигня это какая-то!
— Вот и я думаю — фигня. А Фурманов говорит — ножницы!
Василий Иванович и Петька договорились, что если Петька угадает, в какой руке у Василия Ивановича бутылка, — они ее разопьют, а если нет — разобьют. Петька: — В левой? — Думай, Петька, думай!
— В левой?
— Думай, Петька, думай!
Попадает мужик на тот свет. И встречает там Пушкина.
Познакомились, беседуют о поэзии... Вдруг
Пушкин — раз! — перекувыркнулся, и, как ни в чем ни бывало, продолжает разговор. Мужик в удивлении:
— Александр Сергеич, что это вы кувыркаетесь?
— Да я уже привык. Это когда про кого-то из покойников на земле анекдот рассказывают, он здесь переворачивается.
— А-а-а, понятно. А что это там за два пропеллера? — А это Петька с Василием Ивановичем прогуливаются.
— А это Петька с Василием Ивановичем прогуливаются.
Сидят Василий Иваныч и Петька на поляне, отдыхают.
Вдруг слышно — белые идут, надо прятаться срочно.
Петька в стог сена залез, а Чапаев шкуру собачью напялил (валялась случайно). Белые пришли, расположились, пьют, закусывают. Василий Иванович вокруг бегает, потявкивает. Ну, они ему сахара дали, Василий Иванович съел, белые ржут, дали еще - съел — ржут, а Петькин стог аж трясется.
Когда белые ушли, Василий Иванович у Петьки спрашивает:
— Чего это, Петька, эти козлы ржали все время? — Да шкуру ты, Василий Иваныч, задом наперед надел.
— Да шкуру ты, Василий Иваныч, задом наперед надел.
Отстреливаются Петька с Василием Ивановичем от белых. Вдруг Петькин пулемет замолкает.
— Чего не стреляешь, Петька?!
— Патроны кончились, Василь Иваныч!
— Так гранаты возьми! Вон, целый ящик стоит!
— А как ими пользоваться-то?!
— Кольцо видишь? Вырывай!
— Есть, Василь Иваныч!
— Теперь считай до пяти!
— Раз... Два... Три... Четыре. .. Пять! — Теперь бросай! — Лови, Василь Иваныч!
— Теперь бросай!
— Лови, Василь Иваныч!
Поехала как-то Анка в Америку — на людей посмотреть, себя показать. Возвращается — у трапа ее встречает
Петька. Она ему:
— Хелло, Питер!
Петька ей в ответ по морде. Анка:
— За что?! — Это тебе за "[мур]ло", а за "пе[тух]а" дома получишь!
— Это тебе за "[мур]ло", а за "пе[тух]а" дома получишь!
Василий Иванович и Петька сидят на скамейке в освобожденной деревне у плетня. Мимо проходят две девушки одна из которых говорит:
— смотри, сидят, один ОРЕЛ, а другой говно;
— ну, тогда, Василий Иванович, я полетел;
— вот тогда, Петька, когда тебя на лопате подбросят-тогда и полетишь!
Петька изучает древнюю историю:
— Василий Иванович,- спрашивает он, — как понимать "патриции пригласили гетер и устроили оргию"? Что такое "оргия"?
— Да пьянка.
— Кто такие "гетеры"?
— Проститутки.
— Ну а "патриции" кто такие? — А здесь, Петька, опечатка — не "патриции", а "партийцы".
— А здесь, Петька, опечатка — не "патриции", а "партийцы".
Летят Петька с Василием Иванычем в самолете:
— Петька, прибор?!
— Тридцать! — Что — "тридцать"? — А что — "прибор"?
— Что — "тридцать"?
— А что — "прибор"?
Съездил Василий Иваныч в Японию, по культурному обмену.
Вернулся — Петька, естественно, с расспросами — дескать, как там, что интересного:
— Василий Иваныч, а как там бабы?
— Бабы себе и бабы, гейши называются.
— Василий Иваныч, а что там самое интересное?
— А самое интересное в Японии, Петька, это каратисты!
— А кто это, что они делают?
— Ну как тебе объяснить? Стань-ка вот у той стенки.
Петька становится у стенки, Василий Иваныч ему между глаз оглоблей — шарах! Приходит Петька в себя в реанимации, видит — рядом Василий Иваныч: — Так вот, Петька, каратисты так рукой могут!
— Так вот, Петька, каратисты так рукой могут!
— Василий Иваныч! А смартфон, он какой?
— У-у-у, Петька, он умный! Как Фурманов... Только ему еще и в харю пальцем тыкать можно.
Попивают Василий Иваныч с Петькой водочку. Вдруг совершенно неожиданно водочка кончилась. И деньги тоже. Василий Иваныч и говорит:
— Петька, слетай к Фурманову, отдолжи рублей десять!
Убежал Петька. Минут через пятнадцать возвращается.
Чапаев спрашивает:
— Дал?
— Не дал!
— И как он это мотивировал?
— Ой, сильно мативировал. И меня мативировал, и вас, Василий Иваныч. Всех промативировал и не дал.
Василий Иваныч. Всех промативировал и не дал.
Тащит Петька пленного белого казака в штаб. Вдруг у того из кармана — "пи-пи-пи... пи-пи-пи..." Петька лезет к нему в карман — а там тамагочи. А белый ему: — Брат, Митька, помирает... Ухи просит...
— Брат, Митька, помирает... Ухи просит...
— Василий Иванович, как "грудь" пишется, через "т" или "д"?
— Пиши по-простому, Петька: "сиськи". — Так, что ж я по-вашему революцию СИСЬКАМИ защищал?!
— Так, что ж я по-вашему революцию СИСЬКАМИ защищал?!
