В нашем универе есть кафедра теологии, от которой нашему потоку поставили два предмета — философию религий и историю религий. По написанию рефератов и эссе по этим предметам были установлены почти такие же правила, как и по написанию диплома, так что задолбались мы прилично. Но самое интересное в этом то, что дело происходило в ядерном институте. 150 будущих физиков-ядерщиков наравне с ядерной физикой изучают религии.
* * *
— Прочитал, что есть движение, призывающее женщин жить отдельно от мужчин, называется лесбосепаратизм. Задумался, как должно называться такое же для мужиков. — Радиотехнический институт.
Доцент кафедры алгебры БГУ Павел Трофимович Козел (ударение на первом слоге) часто вешал на факультетской доске обьявления о переносе времени спецкурсов. Каждый раз в течение пяти минут над второй гласной его фамилии появлялись две яркие точки. До 40 лет он был холост и отличался злым характером. Студенты его очень побаивались. Ему принадлежал рекорд матфака — 17 двоек в группе. Рекорд держался долго, вызывая уважение преподавателей и дрожь студентов. Студенты младших курсов не могли понять, доволен ли Козел ответом — лицо было непроницаемым. Потом старшекурсники обьяснили, что, если краснеет лысина, будет пятерка, если уши — к двойке. К 40 годам (к полной неожиданности для всех) он вдруг женился, стал улыбаться, со всеми здороваться, двойки ставить перестал, короче, что только женитьба с человеком не сделает. Мне он достался на 4 курсе, когда уже был женатым. Сдавал я ему как-то экзамен, и в это время в аудиторию входит декан Алекскей Адамович, и, полным ужаса и трагизма голосом, сообщает Козелу, что только что Вольвачев поставил в одной группе 18 двоек. Как засветилось, как озарилось радостным светом лицо Козела, как зазвенел колокольчиком его счастливый голос! Декан опешил: — Павел Трофимович, чему же Вы радуетесь? — Я уже не рекордсмен!
Из записок этнографов. Если кто не знает, кто такие этнографы — вспомните Шурика из "Кавказской пленницы", как он там собирал всякие сказания, описывал традиции, фиксировал обряды... Но это все кино... А как оно в жизни, на самом деле — читайте сами! ))) В одной из экспедиций исследовательница, занимающаяся гендерными проблемами, пытает бабушку подробностями традиций постельной жизни – что они с мужем делали, когда делали и каким образом делали. Старушка отнекивается: "Да мене-то чо? Лежу себе да лежу". Беседа записывается на диктофон. Диктофон отдается на расшифровку студентке, заметим – совсем юной, но добросовестной и записывающей все буквально. В расшифровке бабушкина фраза и была зафиксирована буквально: "Да мин@т-то чо? Лижу себе да лижу". Типа все по-простому, традиционно. Студенты-практиканты делают описание жилища. Дом из саманных кирпичей. Студенты из города, и что такое саман не знают, но приносят в качестве экспоната саманный кирпич. Объясняю, что саман делают из глины и навоза, использование навоза в деревенском хозяйстве – дело обыкновенное. Студенты делают описание, демонстративно зажимая нос, а карточку описания экспоната озаглавливают "Кирпич говняный обыкновенный". Во всех экспедициях делаются копии похозяйственных книг сельских администраций. В этих книгах указываются сведения о всех жителях села – ФИО, отношение к главе семьи, пол, возраст, образование, место работы и т. д. Однажды студенты-первокурсники, делавшие выписки из похозяйственных книг вернулись с "круглыми глазами" и заявили, что "в этой деревне живет полно негров". Еще и спрашивают всех: "А вы негров здесь видели? ". Господи, какие могут быть негры в сибирской глуши, откуда? Выяснилось, что в похозяйственных книгах напротив многих фамилий стояла запись "негр". Сокращенное от "неграмотный". Полевиков вряд ли можно удивить какими-то условиями жизни. И в коровниках жили, и в "красных уголках" (один из них был прозван за обилие крыс "крысным уголком"), и в спортзалах (кто на брусьях, кто на канатах), и в заброшенных домах с привидениями, и в общагах со строителями (с привидениями – безопаснее). Особым колоритом всегда отличаются туалеты. Можно конкурс по туалетному экстриму устраивать. Одним из номинантов, безусловно, можно считать туалет в селе Маргенау Омской области. Там было все в норме. Кроме дверей. Их просто не было. В конце концов, мы нашли лист картона, который нужно было держать перед собой в руках, иначе никак не получалось. В высоту он закрывал сидящего человека примерно до шеи. Казалось бы, ничего особенного. Мало ли туалетов без дверей. Кроме одного обстоятельства. Этот туалет выходил на самую оживленную дорогу региона. В течение экспедиции ее участники приветствовали автомобилистов, проносящихся по трассе Москва–Владивосток. Экспедиция немецкого отряда. Заезжаем в деревню на автобусе. Деревня грязная, что не отвечает стереотипным представлениям о немецком орднунге. Руководитель, озираясь вокруг, высказывает сомнения: похоже, что здесь и немцев не осталось, все выехали, не знаю, стоит ли устраивать здесь базу, и, обращаясь к студентам – вы поспрашивайте, есть ли здесь еще немцы. Студент-первокурсник, решив, видимо, не откладывать дело в долгий ящик, высовывается по пояс в окно автобуса и громко орет проходящей мимо старушке: "Бабка! Немцы в деревне есть?! ". Старушка в шоке, а за студентом закрепилось прозвище "партизанен".
Дядю Мишу забыли на крыше. Если бы дядя Миша был голубем, он не огорчился бы, просто слетел бы вниз, но дядя Миша был разнорабочим, открывающиеся перспективы не вызывали у него радостного трепета в маховых перьях. За сорок семь лет дядя Миша так и не освоил базовые навыки горизонтального полета. Не стоит судить его строго, всякий раз, когда дядя Миша оказывался на крыше, в руках у него была лопата, а сам он был привязан к трубе. Нельзя ожидать, что человек в таких обстоятельствах сумеет самостоятельно освоить полет. Едва ли он этого хотя бы захочет. Дядя Миша никогда не считал себя птицей высокого полета, рисковать ему не хотелось. Дело было так. Родной ЖЭК отправил дядю Мишу сбрасывать снег с крыши дома номер пять. В помощь ему дали разгильдяя Кольку, чтобы тот набирался ума от дяди Миши. Колька работал всего две недели, в средние века его должность называлась «подмастерье». В те времена главное требование к соискателю заключалось в ударопрочном черепе, через него происходила передача знаний от мастера к ученику. Дядю Мишу назначили Колькиным ментором, уже через неделю ему стало казаться, что образовательная система за последние пятьсот лет основательно сдала позиции. Запрет на физические наказания, как выяснилось, сильно снижает ценность передаваемого опыта в глазах подрастающего поколения. Пустить Кольку на крышу дядя Миша категорически отказался. — Вот уж нет, студент, — объяснил он Кольке. — Упадешь, ударишься башкой, сломаешь себе что-нибудь. А потом твоя мамка придет, будет меня спрашивать: «Ты, дядя Миша, зачем моего оленя на крышу погнал? » Что я ей скажу? Одним словом, Колька был оставлен внизу, у подъезда, дядя Миша наказал ему предупреждать проходящих жильцов, чтобы остерегались падающего снега. — Или лопаты, — добавил Колька. Сам дядя Миша поднялся на шестой этаж, отпер люк, выбрался через слуховое окошко на скат крыши, с помощью страховочного троса связал свою судьбу с трубой вентиляции. Колька заметил его, принялся подбадривать снизу незатейливым юмором. — Дядьмиш! — кричал Колька. — Дядьмиш, осторожнее там! А то упадешь, ударишься башкой! Дядя Миша отвечал ему с крыши коротко и содержательно, обильно употребляя в речи букву «ять». Колька внизу задорно ржал и уворачивался от падающих сугробов. Пока они таким образом резвились, на площадку третьего этажа вышла баба Нюра, единственный приличный человек во всем подъезде. В подъезде восемнадцать квартир, все населены наркоманами и пр@ститутками, в квартире справа алкаши, в квартире слева — антихристы. Баба Нюра неоднократно писала на них заявления в милицию, и оптом, и в розницу, но все безрезультатно, в милиции работает одна мафия. Последний оплот порядка остался в квартире бабы Нюры, самый настоящий Сталинград в кольце фашистов. Баба Нюра покидала его только чтобы сходить за хлебом, да еще к соседке бабе Кате. Баба Катя, конечно, та еще старая коза, но хотя бы не наркоманка и не пр@ститутка. По крайней мере, последние полвека. Баба Нюра поднялась к ней на шестой этаж, и сразу заметила открытый люк на крышу. Не надо быть Ниро Вульфом, чтобы понять, что туда пробрались наркоманы и пр@ститутки. Никакой Шерлок Холмс, никакая мисс Марпл не вникали в ситуацию так быстро, как баба Нюра. И ни один комиссар Мегрэ в жизни своей не пресекал деятельность уголовных элементов так решительно и быстро. Она вскарабкалась по лестнице, захлопнула люк и водворила на место замок. Наркоманы оказались изолированы от общества, как им и полагается. Восстановив справедливость в отдельно взятом подъезде, баба Нюра постучалась к бабе Кате. Она собиралась попросить соли в долг, это должно было занять часа полтора-два, не больше. — У тебя в люк-то наркоманы лезут! — сообщила она бабе Кате. — Ты что не следишь? Они прошли в кухню и там принялись обмывать кости соседям. Тем временем на крыше кончился снег. Говоря по совести, снега на крыше еще оставалось прилично, но дядя Миша утомился. До конца рабочего дня оставалось еще часа три, однако человеческая жизнь слишком коротка и слишком ценна, чтобы проводить ее на крышах чужих домов. Даже у разнорабочего есть свой собственный дом, где его ждет личная жизнь и дела по хозяйству. У дяди Миши, например, в холодильнике была припрятана бутылка перцовки, и он чувствовал, что не может дольше находиться с нею в разлуке. — Все, шабаш! Дуй домой! — приказал Кольке дядя Миша. — Если кто спросит — мы работали до шести. Колька не заставил себя долго упрашивать, он был человеком покладистым. К тому же, его дома ждала подружка и шесть банок пива, он беспокоился, как бы в его отсутствие они не познакомились друг с другом слишком близко. Колька дождался, пока дядя Миша скроется в слуховом окошке, и удалился. А дядя Миша, просочившись на чердак дома номер пять, обнаружил, что люк заперт. — Ух ты! — удивился дядя Миша. Он подергал люк, пнул его ногой. Люк не поддавался. — Ишь ты! — сказал дядя Миша. Несчастный аббат Фариа, заключенный в подземелья замка Иф, выкопал подземный ход голыми руками. У дяди Миши была при себе лопата, вне всяких сомнений, его положение было гораздо более выгодным. Он воткнул лопату в щель люка, налег, крякнул, выругался и сломал лопату. — Ах ты! . . — сказал дядя Миша. В принципе, ничего непоправимого в ситуации не было. В наш век высоких технологий достаточно просто позвонить по сотовому телефону, чтобы вызвать себе подмогу, где бы вас ни заперли: в замке Иф или на чердаке дома номер пять. Проблема заключалась в том, что сотового телефона у дяди Миши отродясь не водилось. Оставался последний выход. Дядя Миша высунулся из слухового окна наружу. — Колька! — крикнул он. — Колька, собачий сын! Ты там? . . Собачий сын Колька ему не ответил, в этот момент он уже находился на полпути к дому, предвкушая свидание с девушкой и алкогольными напитками. Тогда дядя Миша выбрался на крышу, снова привязал себя к трубе вентиляции и осторожно подобрался поближе к краю крыши, чтобы лучше видеть окрестности. Оттуда, нависая над грешной землей, словно орел на утесе, дядя Миша принялся кричать. — Люди! — кричал дядя Миша. — Э-эй! Помогите, люди! Э-э-й! Никто его не слышал. Рабочий день был в самом разгаре, пр@ститутки и наркоманы, проживавшие в доме номер пять, все еще находились на своих рабочих местах. Во дворе было пусто. — Эй, ну хоть кто-нибудь! — вопил дядя Миша. — Собакины дети! Через пять минут он перешел почти исключительно на слова с буквой «ять», а еще через десять охрип. — Твою хрр! — сказал дядя Миша, хватаясь рукой за горло. И потерял равновесие. Тем временем на кухне шестого этажа, в квартире бабы Кати, баба Нюра размешивала варенье в кружке с чаем. Старухи только что закончили обсуждать соседей и как раз собирались взяться за героев телесериалов. Именно эту минуту дядя Миша выбрал для того, чтобы упасть с крыши. Страховочный трос остановил его падение на уровне шестого этажа, а бессердечная с@ка инерция увлекла его, хрипло матерящегося, задом вперед, прямо в окно кухни. Если вы думаете, что застекленное окно может представлять серьезное препятствие для задницы сорокасемилетнего разнорабочего, падающего с крыши, я вынужден вас огорчить. Это не так. Дядя Миша выдавил стекло прямо на кухонный стол, и тут же снова исчез за окном. От неожиданности баба Катя издала нечеловеческий вопль, а баба Нюра выплеснула в окно чашку чая. В жизни разнорабочих случаются и более приятные дни, например, дни зарплаты, или вечер пятницы. Этот день был не такой. Дядя Миша висел, раскачиваясь на страховочном тросе, словно маятник, то появляясь в поле зрения старух, то снова исчезая, и непрерывно сипя бранные слова. Осколки стекла не нанесли его корме никакого урона, но туда попал полный заряд горячего чая с малиной, отправленный меткой рукой бабы Нюры. — Батюшки! Да ведь воры лезут! — вдруг догадалась баба Катя. В углу у нее имелся веник, баба Катя схватила его, высунула руку за окно и принялась лупить дядю Мишу. — Вот тебе, паразит! — приговаривала она. — Не лазай в чужие квартиры! Вот тебе! Дядя Миша отплевывался и хрипел. Будь он голубем, он мог бы просто улететь прочь, но увы, разнорабочий, привязанный к трубе, никогда не сможет улететь далеко. Дядя Миша впервые в своей жизни сожалел об этом. С крыши дядю Мишу сняли только через час. Неделю спустя, когда он смог снова выйти на работу, родной ЖЭК отправил его сбрасывать снег с крыши дома номер двенадцать. Дядя Миша хлопнул Кольку по плечу и вручил ему новую лопату. — Вперед, — сказал он Кольке. — Я в тебя верю.
— Осталось объяснить, как синусоида по прямым проводам течет и раздел можно заканчивать — По прямым проводам синусоида плохо течет. Чтобы лучше текла, провода скручивают в витую пару.
Ко мне заехал дальний родственник. Степень родства уже и не помню, но и не отрицаю. Парень заканчивал юридический факультет. Хотел посоветоваться, по дальнейшему трудоустройству. Похоже, я был в списке возможно полезных людей. Поинтересовался специализацией студента. Он сказал, что учится на судью. Подтвердил мои смутные догадки, сказав, что делает это в частном лицензированном вузе. О гражданском и уголовном праве я говорить не стал. Насколько мог, аккуратно посоветовал трудоустраиваться в аппарат какого-либо суда, желательно районного. Нужно практически, под руководством опытных людей, изучить работу этого органа. В дальнейшем, если получится, заслужить их рекомендации, для подобного назначения. Это путь не одного года и здесь надо быть готовым к внешне рутиной работе, за не очень большие деньги. Он с возмущением отверг это, сказав, что полностью готов. Не видя смысла в дальнейших обсуждениях, посоветовал дать телеграмму президенту, за месяц до получения диплома. Текст короткий, жду вашего указа, с моей стороны все готово. Спустя какое-то время узнал о лишении лицензии на обучение нескольких частных вузов.
В первую загран. практику мы попали втроем Вава, Сундук и я. Пассажирский теплоход Хабаровск стоял на линии Находка – Иокогама. Мы небыли не ленивыми, ни зловредными, но тупили, конечно. Ну а как не тупить, сами посудите. Нахватавшись теории устройства судна, двигателей внутреннего сгорания, паровых котлов, кондиционирования, автоматизации всевозможных судовых систем, ты-моторист вместе с механиком, чуть ли не впервые в жизни, несешь полноценную ходовую вахту. Для того чтобы представить машинное отделение теплохода, представьте себя маленьким человечком оказавшимся в подкапотном пространстве автомобиля. К тому, что вы там обнаружите, добавьте вспомогательный паровой котел с его системами, четыре-шесть штук дизель-генераторов, пару сепараторов для подготовки тяжелого топлива главного двигателя, системы водоснабжения, канализации и тд. и тп. А потом все это заведите, включите и разожгите. И не забудьте, что вы все еще под капотом, и шум такой, что не слышно собственного голоса. Вот и второй механик, редкой гандонистости индивид, с которым я нес вахту, не слышал. Я стоя за ним в полутора метрах кричал ему в затылок что было сил: — Пид@рас! – И моментально делал отстраненную физиономию. Он резко оборачивался, различая в адском шуме едва уловимые изменения, и пристально таращил на меня свои зенки. Моей же задачей было насладиться моментом, и не заржать. В непосредственном подчинении второму механику находилась вся машинная команда, и его перманентный гундеж, выбешивал всех до одного. Кроме всего прочего, все четыре рейса которые мы сделали на Иоку, он без конца нам твердил про ужасные характеристики, которые нам напишет по окончании практики. А придумал я вот какую фишку. В Иокогаме я приобрел шариковую авторучку «pilot» — лоцман по английски, которая писала неотличимо от обычных черных шариковых авторучек, но состав чернил в ней, нанесенный на бумагу, был похож на резину. Не оставляя следов на бумаге, он легко снимался обычным ластиком. По окончании практики, мы аккуратно заполнили приготовленные бланки характеристик личными данными, а в разлинованной ее части, предназначенной как-раз для сути характеристики, на всю страницу поставили по огромной букве «Z», оставив место для даты и подписи второго механика. В ответ на его немой вопрос, мы пояснили что никого в мореходке его характеристика не волнует, а подпись нужна якобы только для того, чтобы подтвердить сам факт прохождения практики. А потом, когда мы стерли нарисованные Z-тки, и стали писать свои характеристики, наши буйные фантазии с трудом притормаживались чувством меры и здравым смыслом. Можете представить какими мы оказались ценными для флота специалистами. Заканчивались все характеристики сухо и однообразно: В быту и на работе опрятен, трезв.
Помню, был у нас жесткий преподаватель по общей психологии. У него было две оценки — 2 и 5, причем, как понимаете, первая доминировала. Так вот он нам говорил: "Не приносите мне в качестве источника Википедию. Потому что Википедию пишут такие, как вы, а не такие, как я". Суровый психфак.
Был у нас в Училище, в те времена далекие, теперь почти былинные (с), был самый жуткий предмет — СОПРОМАТ! Эта штука была страшнее, чем термех и начеталка вместе взятые. До диплома у нас доходило процентов шестьдесят от поступивших. (МВТУ им. Баумана). И значительная часть отсеянных проваливались именно на СОПРОМАТЕ. Что такое "Правило Верещагина" из СОПРОМАТА, кто не знает, такое есть — одно из основополагающих. На этом экзамене, самом жутком предмете, профессор славившийся своей жуткой лютостью, задает вопрос бедолаге: Скажите мне правило Верещагина. Студен, не разу не подумав, выдает: "Верещагин уходи с баркаса! " Профессор, не говоря дух слов, поставил ему пять! Вот так!
Учусь на филфаке, сдавали латинский язык, для экзамена нужно было выучить 30 афоризмов. С преподавателем нам повезло — женщина с юмором. На практике перед экзаменом выдала, мол, вместо банального "Здравствуйте", заходя в аудиторию, процитируйте афоризм: "Здравствуй, Цезарь, пришедшие на смерть приветствуют тебя! " На латыне, соответственно. Сказано — сделано. Сдали, почти у всех пятерки! ))
О херне в середине диплома. Давайте сначала поправим исходную байку. Байка, все-таки, состоит в том, что некий доктор наук отмечал десятилетие своей защиты. На оном мероприятии он продемонстрировал свою диссертацию, а, точнее, текст "тому, кто дочитает до этого места в течение 10 лет с момента защиты, я обязуюсь выставить ящик коньяка". По заявлению автора, ящик остался невостребованным. Теперь послебайкие. Конкретный выпускник МГУ, причем физфака, причем ГАИШ, разрешения на публикацию персональных данных которого я не получал : ), услышал эту байку и решил подражать великим. Коньяка он предоставить не мог, поэтому, как честный человек, просто написал в середине диплома "а вывод этого уравнения я приводить не буду, потому что до сюда все равно никто не прочтет". И радостно показывал всем друзьям эту фразу ДО защиты. Причем именно в том экземпляре, который он потом сдал в комиссию. На защите, слушая очередной монотонный доклад очередного выпускника, скучающий председатель комиссии в задумчивости открыл дипломную работу на первом попавшемся месте. Первым попавшимся местом оказалось именно то, на котором диплом уже открывали шестьсот сто двадцать пять раз, и книга "разработалась" — то есть страница с упомянутой фразой. Вот тут выпускник не краснел, а бледнел, ибо срочно пришлось объяснять то самое уравнение. Что было нелегко сделать навскидку. Но ничего, защитился все-таки.
Знаете ли вы, что такое диаметр/радиус? Супружеская жизнь. Работаю за металлорежущим станком. В свое время решил поменять род деятельности и был с нуля обучен на производстве на оператора ЧПУ. Позже уже сам обучал основам других ребят. Однажды, во время объяснения одному из стажеров, заметил, что он как-то не очень воспринимает, что я ему пытаюсь втолковать: — Ты понимаешь? Ты ж знаешь что мерили мы диаметр, а в таблицу записываем радиус? Знаешь что такое радиус? — Нет, не знаю. — В смысле не знаешь? Что такое диаметр же понимаешь? — Нет. Неожиданно? Не верится? А ведь стажер был даже не вчерашний школьник, а выпускник Башкирского строительного колледжа по специальности промышленное и гражданское строительство! Позже я вспомнил, что и при моем обучение на заводе наставники мне задавали этот вопрос и тогда он показался мне глупым: "как так не знать взрослому, что такое радиус? Да это ж одна из основ всего и вся! " "Ну наверное парень просто определений не знает >" — подумал я и нарисовал на бумаге окружность: — Нарисуй, где здесь радиус, где диаметр. Стажер рисует внутри моей окружности еще две. Проходив под впечатлением от открывшей мне правды весь день, лежу ночью в постели. Размышляю: в какой момент человек узнает что такое радиус/диаметр ( имеется ввиду >; в бытовом смысле когда человек начинает понимать, что вот окружность, а вот тут ее радиус). И каким "типом мышления" обладать, чтобы это понимать? Обязательно математико-техническим? Ну это выяснить легко: — Жена, просыпайся. Ты знаешь что такое радиус? Диаметр? — супруга-то у меня не технарь ни разу, а филолог-журналист. — Ты сдурел что ли? Какой радиус, какой диаметр — час ночи! Что случилось? — Да вот... долго объяснять. Можешь своими словами сказать, что такое радиус? — Размер круга. Да что случилось-то? Ты что там ночью в постели меряешь? ... То есть все-таки это не сакральные какие-то знания, хранимые от посторонних. И "не технарь", спокойно окончивший школу и с геометрией, кроме как в бытовом плане, не сталкивающийся, может в час ночи сквозь сон дать ответ, где копать, чтоб найти определение "радиуса". Вечером следующего дня я решил выяснить, а с какого возраста человек узнает, что есть такой термин "радиус" и спросил у дочери-второкласницы ("ну во втором то классе еще вряд ли проходят, — подумал я — будет понятно, обязательно ли учиться в школе или достаточно просто по жизни внимательно смотреть по сторонам, чтобы узнать): — Ты знаешь, что такое радиус? Или диаметр? — Это в круге, вот точка такая, центральная, и там расстояние до линии... . — немного смутившись отвечает. То есть ребенок во втором классе уже знает! Но... Что-то больно похоже на определение из учебника... Неужели все-таки в школе уже проходили? — А откуда ты знаешь? Вы уже в школе проходили? — Нет, — улыбается — мне мама утром сказала, что ты меня обязательно спросишь сегодня и надо выучить.
Все познается в сравнении. Доктор наук впервые прочитал в институте лекции. А по окончанию курса принял у студентов экзамен. На экзамене первого сдавшего вынес, поставив ему неуд. Потом, выслушав ответы остальных, разыскал вечером первого в общежитии и, извинившись, переправил ему неуд на отлично.
Разговор о студенческих традициях: ххх: Мы, после получения дипломов, выкинули чертежные тубусы в Яузу. ууу: У нас тоже весь поток выкинул, кроме нашей группы, мы — экологи
