Не знаю, действительно ли говорил Фихтенгольц об экзаменах, но удивительный человек, профессор математики ХГУ Бланк, Яков Павлович (1903-1988, Гугл его знает), перед первой моей сессией на радиофаке в 1967 году нам сказал, что на экзамене нет смысла задавать сложные вопросы — в нервной обстановке и знающий студент может запутаться. А на простых вопросах сразу видно, знает человек, или не знает. Поэтому он спокойно сидел на экзамене за громадным букетом цветов, читая газету, и долго шумно складывал ее перед тем как встать чтобы размяться. Но никакого попустительства. Например, попросив моего сокурсника прийти позже сдать экзамен еще раз с другой группой, он сказал ассистентке извиняющимся тоном: "Он говорит "мю", а сам пишет "ню", говорит "дельта", а у него в формуле "эта", как же я могу у него принять? ". С другим интересным подходом я столкнулся во время приемных экзаменов на факультете в тяжелые времена низких конкурсов. Председатель комиссии сказал нам, что незаслуженно положительные оценки ставить нельзя, но квалификация экзаменатора в том и состоит, что он должен найти знания у абитуриента. Впрочем, это все было во времена, когда экзамены были экзаменами...
* * *
Встречаю коллегу с которым раньше работал в университете. Разговорились. Работает он нынче прокурором, жизнь в целом, удалась. Спрашиваю: Ну и как там в прокуратуре работается? Он: Да ты знаешь, в принципе, как в универе, тоже постоянно звонят и просят закрыть...
dilеtаnt_хpеnob@lj: Еще вспомнила дивную историю, но не со мной. Девочка на курс старше меня защищала диплом по левым эсерам. Отдала машинистке. Принесла от нее накануне сдачи текста. Вчиталась... Машинистка неверно истолковала округлый, красивый почерк отличницы и все сочетания букв "эс" трактовала почему-то как "х". Бедная студентка всю ночь то рыдала, то ржала, вырезала маникюрными ножницами специально распечатанные где-то (еще ж машинку найти надо было в общежитии) "эс" и заклеивала в дипломе по "левым херам" буквы "х".
Финальной части обучения в ВУЗе является выпускная квалификационная работа, попросту диплом. Обычно работу студенты пишут самостоятельно, и руководитель не проявляет интереса к ней, ну разве что в критической ситуации может помочь, а может и не помочь. Это нулевой, обычный вариант. Существует и другая практика взаимоотношения студента и руководителя. Например студента закрепляют за молодым аспирантом, который дает четкие задания, что-нибудь вроде нудных вычислений или эксперимента, и с живейшим интересом изучает результат. Результат идет в диплом студента, как правило это шикарные дипломы, и в диссертацию аспиранта. Все довольны. Это первый вариант, обкатанный поколениями и поощряемый в научном сообществе. Второй вариант более приземленный, студент работает на кафедру, тем же лаборантом, и взамен ему дают полуфабрикат диплома. А что делать? Лаборанты нужны, но никто работать за такие смешные деньги не хочет, вот и идет нематериальное поощрение. И последний вариант, пронумеруем его цифрой три, это банальная покупка диплома. Ну купил, ну смог пройти предзащиту и защиту, да, плохо, но это бывает. Другое дело что ни один преподаватель кафедры, никогда не “продаст” диплом своему, налево — бывает, но своим никогда. Это табу. За нарушение этого правила наказывают невероятно сурово. Собственно говоря сама история. К одному молодому, очень амбициозному, и на редкость циничному доценту очень уважаемой кафедры, очень престижного ВУЗа подошел студент и высказал желание писать диплом под его руководством. Любой преподаватель со стажем уже через пять минут общения со студентом может сказать тянет тот или нет, и с вероятностью 90% предсказать оценку. Доцент провел такой разговор, и внутри себя вынес вердикт студенту — дурак. Если бы доцент был помягче, история бы так и закончилась вежливым отказом, но тут получилось иначе. Так как он был амбициозный, то вариант тройки “еле-еле” у подопечного дипломника ему был не интересен, о чем он и сообщил студенту, и для полного понимания ситуации рассказал вариант номер один, добавив что и тут ловить нечего, ибо студент — дурак. И видимо на этом кто-то закусил удила. Студент ушел, доцент о нем забыл. Жизнь продолжается. Прошли ровно сутки, и студент опять подошел с тем же вопросом, к тому же доценту, ну разве добавив что может быть “как-нибудь еще можно? ”. Доцент озвучил вариант номер два, но припомнив студенту все его кривые лабы и практики констатировал что тот мало того что дурак, так еще и криворук. Вы будете смеяться, но студент пришел в третий раз, и прямо таки с порога сказал что есть вариант номер три, и цена варианта: ту должна быть сумма, но я ее не скажу, отмечу лишь то что у доцента упала ручка, и он в первый раз в жизни вынужден был приложить умственные усилия что бы закрыть рот. Именно так, не наглость, а непристойно большая сумма его вывела из равновесия. Доцент никогда бы не стал доцентом, если бы не умел принимать единственно правильное решение. Он вежливо отказал студенту, и пошел советоваться с завкафедрой. Завкафедрой, профессор, один их ведущих в своей области специалистов с мировым именем, выслушал доцента пообещал разобраться. Вы опять не поверите, но опять пришли, но не студент к доценту, а профессор к доценту, лично, и попросил зайти к нему -”да, прямо сейчас, нет, не по работе, просто поговорить о жизни, философии и мироустройстве”. В личном кабинете, завкафедрой плеснул на два пальца коньяка себе и доценту, и поведал конец всей историей со студентом. Через сутки после разговора доцента и профессора, к последнему пришел очень видный человек, папа студента, и попросил помочь сыну с дипломом, и с ходу назвал сумму. Профессор, по его словам, вспотел. Сумма была такова, что всему потоку можно было бы купить по красному диплому, а на оставшиеся еще и какой-нибудь автомобиль представительского класса. Т. е. у человека предлагавшего такие деньги за диплом, просто отсутствовала сцепка с реальностью. Выставив “папу” с уверениями подумать, он начал листать свою телефонную книжку, выбирая тех кто в этой жизни взлетел высоко, но не забыл профессора. Достаточно скоро выяснилось что “папа” не кто иной как один из руководителей антикоррупционного управления, по отзывам крайне злопамятный и очень целеустремленный человек. Вскоре профессор должен дать какой-нибудь ответ “папе”, поэтому профессор уже созвонился с университетом в Риме, они давно его пытаются сманить, и дал для начала ответ им, положительный ответ. А на должность завкафедрой он, действующий завкафедрой, на ближайшем научном совете, рекомендует молодого и амбициозного доцента, в связи с увольнением по собственному желанию, и сменой места жительства.
Сразу после института, я потыкавшись, помыкавшись в поисках работы, решил соблазниться, на гордый статус преподавателя ВУЗа и остался на родной кафедре. Какие дивиденты и жизненный опыт мне это принесло, то отдельная история, как-нибудь расскажу. Немного о себе: парнем я был достаточно спортивным, имел разряды по лыжным гонкам и легкой атлетике, играл в футбол на первенстве республики. Следовательно и тему диплома на 5 курсе выбрал соответсвующую. Как сейчас помню: "Спортивно-оздоровительные учреждения с системе социально-культурной деятельности". Логика проста-первое, писать лучше о том, в чем хоть что то понимаешь, второе, в нашем, мягко говоря, не спортивном учебном заведении никто из преподов не стал бы задавать по этой теме лишние вопросы, рискуя расписаться в дилетанстве. Сказано сделано Ко дню Х работа была мною написана, собственноручно(!) набрана на компьютере (до сих пор ненавижу Word) распечатана, размножена в трех экземплярах и красиво оформлена. Защита прошла по плану, свою законную пятерку я получил. История имела продолжение ровно через год, когда я сам уже гордо восседал в составе дипломной комиссии у заочников. И вот выступает парень (знакомый, кстати, на соревнованиях пересекались), чувствую что странное, а когда нам передали диплом для ознакомления, развеялись последние сомнения — я держал в руках свою собственную работу. Конечно, название было другим да и оглавление местами отличалось, но в остальном — слово в слово. Тут чувствую, на себе пристальный взгляд зафкафедрой. — Артем Геннадьевич, у вас есть вопросы к ДАННОЙ работе? — Нет Людмила Халиловна, к ДАННОЙ работе, у меня вопросов нет. Кроме одного разумеется, но его я задал уже в коридоре. — Леха, где ты взял диплом? — Сам написал! — Не пи№? : ди! Это мой диплом, где взял? — Халиловна дала. — А ты? — Пять штук (хорошие деньги для начала 2000х) и Sеlеkt (футбольный мяч). Так я впервые столкнулся с коррупцией. Смехотворной конечно, но это была моя, как сейчас принято говорить, интеллектуальная собственность. А потому было особенно обидно. И знаете, Бог с ними с деньгами, хотя в 5 тысяч рублей умещалось около 8 моих месячных зарплат. Нисколько не вру, ибо работая на полставки получал 629 рэ. Но вот мяч... Я мечтал о таком с детства. Но сперва не было денег, потом появились более насущные проблемы, потом все таки купил, но уже не себе, а сыну. Так и не появилось у меня своего настоящего футбольного мяча. А так хотелось.
Я учился в политехническом институте в городе Николаев. Заплатить за тбилисский институт мои родители не могли, очень много денег это тогда стоило. Был у нас один студент еврей по национальности. Имени его не помню, а прозвище у него было Жираф за высокий рост. На лекции он можно сказать не ходил, он больше фарцовкой занимался, но сессии-шмесии сдавал хорошо. Не дурак был одним словом. Потом у нас стали говорить что он за границу уезжает, может быть в Израиль, а может быть даже и в Америку. Собрали у нас комсомольское собрание. Пришел на него гандон из обкома комсомола, вылез на трибуну. – Что же ты родину предаешь? – говорит, — Ты о своих будущих детях подумал? Как они будут расти в зверином мире капитализма?! Жираф всегда наглый был, а тогда уже на всех совсем ложил. – Ты за своих детей переживай, — говорит, — Твои дети у моих фарцевать будут.
Это случилось в Царском Селе Я поступил в заочную аспирантуру в Ленинградскую консерваторию, но ездил на уроки к своему руководителю домой в Царское Село – г. Пушкин. У него были проблемы с сердцем и он переехал туда с Невского по требованию врачей. После уроков он всегда шел со студентами на длинную пешую прогулку. И я, конечно, никогда бы не увидел столько замечательных памятников архитектуры и истории, если бы не эти ежедневные марш-броски по 15-20 км (наверное, они-то и помогли моему учителю дожить до 89 после десятка инфарктов). К его горькому сожалению, весь бульвар Алексея Толстого, где он поселился, был новостройкой с абсолютно одинаковыми башнями-близнецами. И особенно мучительным для него было наличие «профессорской помойки» (как он ее называл) прямо под его окнами. С утра до ночи люди из окружающих башен выколачивали там вонючие ведра, подымая в воздух тучи мух из контейнеров – это было постоянным аккомпаниментом его серьезной работы с учениками над Бахом, Шопеном, Моцартом... «Люди же не смотрят на стены в своей комнате, они всегда смотрят в окно» — жаловался он. «А я в окно могу видеть только помойку. Вот и выходит, что меня поселили на помойке, и я на ней живу!» Однажды я собирался прямо после урока улететь к родственникам в Казань и пришел к своему учителю с огромным рюкзаком (от него до Пулковского аэропорта было совсем близко). Как раз к концу урока вернулась из магазина его домработница с замечательными апельсинами в сетке (тогда — диковинная невидаль для Казани). Сказала, что очереди за ними пока еще почти нет – только что привезли, и я немедленно помчался в этот магазин вместо запланированной с учителем часовой прогулки по паркам в оставшееся перед отлетом время. Очередь «уже была», и я купил заморские фрукты с определенным риском опоздать на мой рейс. Прибегаю, запыхавшись, чтобы схватить мой рюкзак, звоню, стучу, а мне учитель дверь не открывает. Я понимаю, что расстроил его своим отказом участвовать в прогулке, но неужели же он способен отомстить мне за это таким подлым образом? Ведь я же всерьез могу опоздать на самолет, даже если такси сразу поймаю. Стучу кулаками и ногами – никакой реакции, как будто вымерли все в квартире. А, может быть так оно и есть? Ведь после нескольких инфарктов в любой момент может произойти последний! Колочу громче, выходит сосед. Объясняю ситуацию, и он соглашается, что дело выглядит плохо. Дает мне большой нож с плоским ломиком, чтобы я попытался открыть английский (с защелкой) замок, отдавив дверь от притолоки. А сам идет вызывать тем временем милицию и скорую помощь. Мне удается и отдавить, и открыть, но внутри дверь заперта еще и на цепочку и, главное, в нос мне ударяет через щель сильный запах табака и водочного перегара. Мой учитель никогда не пил водку и не курил, и, конечно же, не мог внезапно закурить и запить из-за какого-то там отказа студента пойти с ним на прогулку. Совершенно ошарашенный отхожу от двери к подоконнику и вижу... . Нет, наоборот — Я НЕ ВИЖУ ПОМОЙКУ. Тут до меня доходит, что я второпях забежал в точно такую же, но «неправильную башню». Выскакиваю из подъезда на улицу и вижу номер дома «20» вместо «16». Через несколько секунд я уже сижу в такси, которое вызвал для меня мой учитель к подъезду его дома номер 16 и даже заплатил водителю за простой и погрузку моего рюкзака в багажник. «Что с тобою случилось, мы уже тут давно все волнуемся? » — спросил он меня. «Со мною — ничего! » — ответил я цитатой из Ленского (опера «Евгений Онегин»). А ведь могло, и еще как могло...
Было это в 1961 году в Уральском политехническом институте им. С. М. Кирова. Я только что перевелся с заочного на очное обучение и с интересом ходил на лекции. Теоретические основы электротехники нам преподавал, наверное, самый импозантный в УПИ профессор Александр Александрович Янко-Триницкий. Лекции он читал быстро по пожелтевшим листочкам, и мы не успевали за ним конспектировать. О чем и заявили ему громогласно однажды. Он остановился, широко улыбнулся и выдал: «А вот в 1937 году (?), когда я эти лекции студентам читал – они успевали конспектировать, не жаловались…». И мы ему больше не жаловались…
Ну, писал я здесь не один раз про дебильность системы ЕГЭ. Сегодня в информболке на рамблере мою точку зрения подтвердил Станислав Говорухин. ... Что касается ЕГЭ, то, по его (Говорухина) мнению, этот экзамен «губит образование», поскольку человек может ответить на все тесты, но не может анализировать. «Приезжают люди с Кавказа, без образования школьного, поступают в вузы, а местные мальчики и девочки умные не могут. ЕГЭ стали пользоваться, как кредитной картой с подсмотренным пин-кодом». Вспоминаю вузы, в которых довелось учиться много лет назад. Такое было впечатление, что сами преподаватели — дубы, которые сами ничего не знают, кроме учебника. Были, правда, добрые исключения, но, к сожалению, очень редко. И вот Ленинградский (простите за подробности, не могу не назвать полностью) ордена Ленина и ордена Трудового Красного Знамени Государственный университет имени А. А. Жданова. Кажется и имя Жданова уже сняли и ордена советские — чего теперь значат! Но подготовочка была! Первые курсы. Людмила Ивановна Житенева (здоровья и счастья, если жива, царство небесное, если ушла в мир иной). Экзамены по стилистике, редактированию. В билете у меня вопрос: определить тип предложения. Материал вроде бы знаю, но в правильном ответе не уверен. Называю наугад из двух возможных (безличное или неопределенно-личное) вариантов. Людмила Ивановна добродушно усмехается. — Ну что ж, попробуйте доказать. Пытаюсь доказывать, и чем больше углубляюсь в рассуждения, тем больше убеждаюсь, что в первоначальной оценке был не прав. Потерянным голосом сообщаю. — Ну, стало быть, тогда получается, что неопределенно-личное... И замолкаю, памятуя опыт обучения в двух других вузах, знаю, что последует за неверным первым ответом — неуд, пересдача. Людмила Ивановна тем временем поощряюще улыбается. — Ну вот и хорошо, вот и прекрасно. Сами ошиблись, сами ошибку нашли, сами во всем разобрались. И пишет в зачетке — отл. Ответы на следующие вопросы даже слушать не стала. ... был Хасби Сергеевич Булацев. (царство небесное, умер в самый неподходящий момент. Мы только-только защитили дипломы и сдавали госэкзамены. Хотя, как сказал Твардовский — "смерть — она всегда в запасе, жизнь — она всегда в обрез"). Ему мы сдавали историю русской литературы времен Белинского. На его экзамене я напутал годы работы великого критика в "Наблюдателе" и "Отечественных записках". Хасби Сергеевич удивился, но на этот раз я уже не боялся "неуда". — Ну что вы, молодой человек, давайте вспомним... "Молодой человек" вспомнил, и за эту свою первоначальную ошибку так же получил пять баллов. Многих могу упомянуть здесь, только все они в большинстве своем (дай бог здоровья!) есть на сайте факультета журналистики Ленгосуниверситета (теперь С-ПГУ). Это они учили нас не тупо отвечать на вопросы из трех предложенных вариантов, как в телешоу, а — думать головами! Нет там двоих памятных всему нашему выпуску (1984 г. Живы — дай бог здоровья! )) — Евгении Петровны Кузнецовой, нашей самой любимой няни, и — приглашаемой Гаяны (Гаянэ, как у Хачатуряна) Галуствны Шаровой (античная литература). Это я в свое время на вопрос о Гай Юлии Цезаре постеснялся ответить ей, что он мог несколько дел делать сразу (слишком тривиально), но вспомнив его "Записки о Галльской войне", ответил, что Цезарь был военным корреспондентом... Факультет-то помните?
Ситуацию рассказал один знакомый, говорил, случилось с ним еще в студенческие времена. У них в деканате педагогического института секретарем работала тетенька такая, характерец средней крысости, по имени Галина Гавриловна. Студент-хвостист в предверии отчисления носился по институту как угорелый, пытаясь в сжатые сроки "досдать" все что сможет, ибо отчисления оченно не хотелось. И вот он в запарке вваливается в деканат за очередным экзаменационным листом и громко взывает к секретарше: "ГОРИЛЛА ГОВНИЛОВНА! ! ... " Огромные печальные глаза секретарши и давящийся смех всего деканата подал сигнал бедному студенту, что он где-то ошибся, и решив исправить ситуацию одним махом, тот выпалил: "Ой, то есть, ГОВНИЛА ГОРИЛЛОВНА... " Деканат валялся. Студент, кстати, институт закончил нормально, но глаза секретарши до сих пор вспоминает с глубоким раскаянием...
Учусь на архитектурном факультете. Дали задание сделать проект реконструкции одного здания 30-ых годов, коммуналки. Кто-то уже разбил 5 подъездов на квартиры, 6 же так и остался коммуналкой. Наверно все согласятся, что проходная комната — это неудобно совершенно. Изучая планы уже разбитых квартир я видел проходные гостиные, проходные спальни, проходные кухни... НО ПРОХОДНОЙ Б%%%Ь ТУАЛЕТ!!! ! ! Каким дебилом нужно быть, чтобы сделать доступ в гостиную ТОЛЬКО через туалет?! ! Все переделал и исправил. Но, блин, я боюсь выходить в большую жизнь и начинать реальную практику в этой стране...
— : Вот скажи мне, я похож на ящерицу? — : нет конечно. — : какого тогда фига, когда я по учебе отбрасываю один хвост, у меня тут же вырастает другой?
История про "Сделай добро и оно тебя достанет". Когда-то давным-давно довелось мне работать сварщиком в одной крупной организации. Там была сдельная оплата труда. Расценки были такие, что если работать честно, то загнешься с голоду гарантированно через 2 месяца. Поэтому все занимались приписками, но пахали не поднимая масок с лица. Теперь собственно история: Так как дело было при коммунистах, то на всех производствах были студенты практиканты, которых просто обязаны были обучить ремеслу. Был такой студент и у нас. И что самое интересное, он действительно хотел научиться сварке, прямо пламенно желал. Но сдельщина... . Никто не хотел терять время на обучение бедного студента, все его гнали от себя, крича — "не мешай работать, редиска". Мне стало жалко его, тем более, что сам не так давно был таким же студентом. Возьми и посоветуй. Слышь, студент, в обед ты никому не мешаешь, бери держак, электроды и иди на кучу металлолома, там вари сколько влезет и никому мешать не будешь. Благо в те времена ни электроды, ни энергию никто не считал. С той поры все устаканилось, студент сверкал сварочкой на куче лома, никого не доставал, благодарил меня при каждом удобном случае. Все были довольны. Идиллия продолжалась до тех пор, пока не пришлось грузить металлолом для отправки на переплавку. В общем, ставят под погрузку вагоны, пригоняют кран, стропят, начинают подъем... а хрен в сумку, куча даже и не думает шевелиться. Что за хрень, мож зацепилось, что. Лезут проверять и тихо обалдевают. Куча вся СВАРЕНА между собой, причем приварен каждый кусочек друг к другу. Начальство не то, что негодует, просто не может понять, кто, а главное ЗАЧЕМ это сделал. Назревает скандал, начинаются разборки, выясняется, что это работа студента, который сразу же безо всяких угрызений совести говорит, что это я его чуть ли не заставил. В общем итог: Все работяги ржут и подкалывают при каждом удобном случае, я "помираю" с бензорезом на этой злополучной куче матеря последними словами и студента и свою доброту. Мля, три дня ее резал на части, с@ка студент добросовестный. Ну хорошо хоть за простой вагонов не высчитали. Вот тебе и доброе дело... .
"Пророк" В 1980 году удалось мне поступить на первый курс радиофака Харьковского Авиационного Института. Сентябрь. Первый в нашей студенческой жизни Агитчас (объединенный — это когда весь курс). Замдекана прочитал нам длинную лекцию о политической ситуации в мире и о том как США вмешиваются во внутренние дела СССР по всему земному шару. Лекцию закончил вопросом — А кто из вас хочет рассказать о горячих точках планеты? И тут мой земляк Валера тянет изо всех сил руку. Замдекана приглашает его к доске. Валера слетает по ступенькам аудитории и с лета выдает фразу — "Ну, ребята, у нас в Дагестане сейчас жарко, температура доходит до тридцати градусов! " Продолжить он не смог. Зал лег от смеха.
Учился в педагогическом институте на естественно-географическом факультете. На первом курсе мы честно ходили в библиотеку за книгами. Плюс нас ознакомили с правилами библиотеки: нужно знать точное название книги, автора, год издания, а на редкие книги еще и библиотечный код. А нужно сказать, что библиотекарши были разные. Одна работала давно и знала наверное все книги и ей достаточно было сказать название или автора, а вот новенькие заставляли искать все характеристики книги. После зоологии беспозвоночных мы рванули в библиотеку за определителем насекомых. Нам повезло — работал специалист! — Здравствуйте, дайте нам такую книгу, про насекомых, зеленую, автор еврей какой-то... — запыхавшись говорим библиотекарше, ведь число книг ограничено, всем точно не достанется Возвращается библиотекарша, дает нам красную книгу "Практикум по зоологии беспозвоночных", автор Зеликман А. Л.
