( Из рассказов дедушки моего друга)
За время работы в НИИ у нас было множество праздников- производственных, личных, государственных. Коллектив был дружным, делить было в общем -то нечего — и атмосфера веселья на таких мероприятиях была самой искренней. Мы, фронтовики, приходили в пиджаках

с колодками, иногда вспоминали события военных лет. Правда, не все поддерживали эти разговоры — некоторые воевавшие сослуживцы всегда обходили стороной любые воспоминания о войне, так же как другие — менялись в лице при упоминании конца 30-х. Мой товарищ Витя был из таких. Я ни разу за все годы совместной работы не видел его ни с колодкой, на в наградах, хотя твердо знал, что воевал он года с 42, и не где то в тылу. 9 мая Витя всегда был грустен, и тихо выпивал свою рюмочку, что то вспоминая.
В конце 70-х нашему НИИ исполнялось 50 лет. Был большой праздник, множество гостей, даже заместитель министра приехал поздравить. В этот день мы впервые увидели Витю в пиджаке с колодкой. Если ты видел сегодняшних ветеранов, тех, кто еще остался — у них за счет юбилейных медалей колодки сейчас такие же, как у Вити в тот день. Ни один из наших ветеранов не мог похвастаться даже половиной его орденов. Там был даже орден Ленина, что по мерам ВОВ было огромной редкостью — это уже в последующие годы его стали давать просто за безупречную выслугу лет.
На общие расспросы Витя ответил коротко : теперь можно. Уже после мероприятия мне, как другу, он рассказал, что во время войны служил в разведке. И был у него товарищ — Миша. Друг без друга они за линию фронта не ходили — только в случае ранения ( у Вити их 2 было). Миша был редким талантом по части маскировки и прочих важных для разведчика навыков — так как до войны много охотился и изучал это занятие весьма подробно. Именно Мишина смекалка и навыки не раз давали им возможность вернуться с задания живыми. Но при этом между ними была огромная незримая стена- не для них самих, а для руководства — дело в том, что Миша имел в биографии тяжелое пятно в виде расстеленного отца и репрессированной матери, а вот у Вити была просто образцово- показательная биография "без единой помарки". О нем даже в газете пару раз писали как о примере для товарищей. В итоге Миша за все их совместные операции получил пару медалек, а Витя — полный иконостас "за себя, Мишу и тех, кто остался там, за линией фронта". Миша в конце войны был тяжело ранен, и увидеться им было суждено только после войны. На той встрече Витя решил, что надевать "общие" с Мишей награды одному — несправедливо. Не по человечески это, когда один пользуется тем, что получено вместе. И так ни разу не надевал.
В дальнейшем, уже в 60-х, Миша добился реабилитации отца, а уже в 70-х, незадолго до 50-ти летия НИИ, при активной помощи Вити, Миша получил свой личный Орден Ленина, который заслужил в те военные годы.
P. S. Миша умер в конце 80-х, Витя — в конце 90-х. Рассказчик жив до сих пор, 93 года (он работал на военном заводе).

Раз в месяц прилетаю навестить своих стариков. Это святое. В этот прилет Питер встретил меня довольно приятной погодой и я решил прогуляться по местам моей юности. Воспоминания нахлынули, как огромная волна: здесь мы гуляли, вот тут я кому-то начистил морду, а там начистили уже мне...
—

Молодой человек, вы не могли бы помочь мне донести сумку до остановки? — незнакомый голос вернул меня в реальность.
Я обернулся на голос. Это была старушка, неброско, но опрятно одетая. Рядом с ней стояла большая сумка на колесах, красная, в клеточку. С такими сумками обычно пожилые люди ходят за покупками. У сумки отсутствовало одно колесо.
— Вышла из магазина, спускалась по ступенькам и оно отвалилось, — с сожалением, словно извиняясь сказала она.
— Пойдемте, Вам куда? — спросил я и взялся за ручку сумки.
От движения верхняя часть сумки немного отошла и я увидел большой мешок кошачьего корма. Сумка была довольно тяжелая и вдобавок отсутствие одного колеса довольно затрудняло ее передвижение. Я представил себе как она дальше будет ее тащить...
— У вашего котика хороший аппетит, — пошутил я и кивнул на корм. Старушка немного смутилась.
— У меня у самого семь кошек дома, и у них тоже очень хороший аппетит- я достал айфон и продемонстрировал ей мой домашний зоопарк.
— Вот я донесу сумку до ближайшей остановки, а как же вы дальше с ней? — спросил я и предложил:
— У меня тут машина недалеко припаркованна. Давайте я вас до дому подвезу. Кто же нас, кошатников, кроме друг друга поимет?
После недолгих уговоров она согласилась и мы пошли к автомобилю. По дороге мы разговорились.
Война застала ее, шестилетнюю девочку и ее маму на Украине. Местное население не очень жаловало чужаков, поэтому мама решила попытаться вернутся домой, если не в Ленинград то хотя-бы на территорию России. К тому же ее отец был офицером а немцы поощряли местное население выдавать им семьи военных.
Мир не без добрых людей и в одной деревне их приютили на несколько дней. Когда немцы зашли в деревню ее и маму спрятали. Во время внезапных проверок, их спускали в погреб. Чтобы девочка не боялась крыс, хозяйка спускали с ней кошку. Теплый и пушистый зверек грел и урча успокаивал.
Им удалось перебраться в Рязань, но счастье было недолгим: в течении короткого времени немцы оккупировали и Рязанскую область. Тяжелое было время. Голод- не тетка. Еда была не всегда, а когда была то ее все равно не всегда хватало. Она ходила искать еду на улице и на помойке возле рынка, куда продавцы выбрасывали отходы.
— Это немного мне моей маме, — словно извиняясь, говорила она уличным кошкам, которые тоже искали там еду.
Иногда кошки оставляли ей отходы, а иногда убегали с ними. В этот момент она, шестилетний ребенок, пообещала себе, что если они с мамой выживут- она всегда будет помогать бездомным кошкам.
Они с мамой выжили и та шестилетняя девочка до сих пор выполняет свое обещание. Она достала из кармана сумки толстую тетрадь где аккуратным подчерком записанно сколько кошек, в каком дворе и сколько корма необходимо.
Дотащив сумку до двери, я отказался от предложенного чая, быстренько попращался, пожелал удачи с кошками и вернулся к машине. Теперь я знал номер квартиры. Осталось только кинуть в почтовый ящик конверт с подписью "это для Ваших кошек".
Если кто-то из Вас, гуляя по Питеру увидит старушку с сумкой на колесах и толстой тетрадью, шепчущую себе под нос:
Свечной переулок, дом 20 — 3 кошки, Коломенская 9 — 2 кошки, просто помогите ей донести сумку. Она действительно тяжелая.