была? ) сбежал в Нью-Дели. Долго ли коротко получил там степень Ph. D. Кто один раз прошел через потерю всего, рассказывают, что второй раз проще. Вот и он, с 50 центами в кармане, как молодой специалист ломанулся в Канаду.
В Монреале он занялся разработкой лекарств для одной фарм. компании. Однажды в руки ему попал образец почвы с острова Пасхи и пытливый ум заметил, что образцы из почвы содержат странные бактерии, которые замедляют рост грибков. Для ученого "запахло" новым лекарством, для, ни много ни мало, — для бессмертия! Сурен с ним возился как с ребенком, пытался воткнуть его куда только можно и назвал Рапамицин (остров Пасха — Рапа Нуи на местном). Если падает "с неба" бочка с медом, то обязательно с такими добавками, что есть не возможно! Вот и в нашем случае препарат не только "замедлял" рост клеток но и подавлял иммунитет. Кто это будет жрать?! И тем более за деньги? Компания закрыла разработку, лабораторию разогнали, часть сотрудников перевели в США, а лекарство было уничтожено.
Ну вернее, было приказано все уничтожить, но ведь это же был не немец, чтобы точно инструкциям следовать, а почти наш человек, индус. И это был его любимый "ребенок", а детей нельзя убивать. Сурен запаковал контейнер в сухой лед и под видом шнапса перевез контрабанду через границу США и стал хранить препарат дома в холодильнике.
Бежали года и человечество познакомилось с чудом трансплантации органов. Но была "маленькая" проблемка. Пересаженный орган часто отторгался иммунной системой. Врачи, на конференциях, матерными словами ругали такую реакцию иммунитета, пациенты "двигали кони", но фарме не было особо что предложить.
Наш индус, уже в годах, пошел к начальству: а почему бы не попробовать мой препарат? Начальство наложило резолюцию, что идея, конечно, здравая, но не практичная — все давно уничтожено. Сурен упорствовал, знаете, возможно не все образцы уничтожены. Что?! ! И он притащил контейнер из своего холодильника и о чудо! препарат не испортился за 5 лет хранения!
Под рукой, без дела, маялся один аспирант, тоже азият. Индус дал образцы в пытливые лапки со словами: ты хочешь Ph. D?! Вперед мой друг! Мышиная кровь потекла рекой, аспирант перестал спать, так как то, что он видел, не лезло ни в какие рамки и не было описано ни в одной книге. Результатом экспериментов стало несколько открытий, например mTOR.
Образцы также послали в другие лаборатории, все подтвердилось и пошел слух о чудо-зелье. На запах слетелись врачи, нагнули FDA и стали давать пациентам (уже без хвоста, не мышам! ) супер препарат. И иммунный ответ подавлялся и орган нормально приживался! А если дать тем, у кого трубка в сердце? Тоже работает! И т. д.
Загремела слава и Сурен остался хоть и не богатым человеком, но при жизни стал бессмертным. Ему устраивали экскурсии в госпиталя с детьми (с трансплантатами), где объясняли, это дядя который открыл Рапамицин и вы благодаря ему живы! Слух шел по госпиталю и уже родители и другие пациенты ломились за автографом, жали руку индусу и просто смотрели с обожанием. Именно ради таких мгновений и рубятся безвестные ученые в маленьких лабораториях. Не все успевают спасти Человечество за свою короткую неблагодарную ученую жизнь. Сурену повезло.
В такие мгновения индус был доволен как слон, что это был и его вклад в спасение людей. Особенно если учесть, что у него был диагнозирован рак в 4-й стадии, толстой кишки. Его жизнь, и не только как ученого, подходила к концу. Доктор дал ему 6 месяцев. Жена запричитала — чтобы он провел отпущенное время с ней и с внуками.
Настоящий профессионал и перед лицом смерти не теряет отваги! Конечно он продолжил ходить на работу и делать эксперименты. Но в этот раз он провел еще один и секретный, на себе! Логика была железная — если эта штука замедляет рост клеток, возможно и с раком тоже поможет? Ученому все интересно: -) Т. е. без рецепта врача, он взял в лаборатории препарат и вместо мышей, начал его принимать сам. Прошло 6 месяцев — живой. Еще 6 месяцев — не растет опухоль! Он начал выступать на конференциях в разных странах, уже с этим, новым открытием, писал статьи.
Но одна вещь ему не давала покоя: вместе с приемом своего препарата он также подвергся стандартным процедурам, химиотерапии и др. И оставался вопрос, что конкретно продолжило его жизнь? Что жена перестала пилить?! Стандартные процедуры? Или все таки его чудо-бактерии? На этот вопрос возможно было ответить только одним способом. Перестать самому принимать экспериментальное лекарство. Рука не дрогнула, он перестал. Прошло еще 6 месяцев, рак получил второй старт и добрался до легких. Азият-аспирант, точнее уже к тому времени PhD. и жена пришли в ужас от такой "последней проверки". Но напрасно они умоляли Сурена опять начать принимать лекарство, истина для Ученого превыше всего!
И умер он как настоящий мачо, с кислородной маской на балде, улыбаясь в 32 зуба и дописывая научную статью о противо-опухолевых свойствах рапамицина.

у меня не было. Но в другом классе был недобор, туда меня и определили. Это был класс скрипки. Шесть лет детства четыре раза в неделю приходилось заниматься тем, к чему душа ну никак не лежала. В хоре говорили, чтоб только рот раскрывала, но звуки издавать не рекомендовалось. В ансамбле — главное было смычком двигать со всеми синхронно. Почему не бросила — родители настаивали. Почему не выгнали — мама работала акушером-гинекологом. Но ребята были хорошие, в основном из обеспеченных еврейских семей. Они старательно "пилили скрипку", как говорил герой Ликвидации, и демонстрировали мозоли на левом плече от скрипичных мостиков. Я же думала, что пожалуй можно и не резать опять ножом указательный палец на левой руке, можно просто его забинтовать, и с занятия отпустят! Прошло уже больше четверти века, как я окончила ДМШ, исполнив на выпускном концерте песню про перепёлочку, которую как правило классе в третьем осваивают, но в самые трудные периоды жизни до сих пор снятся кошмары про экзамен по сольфеджио или экарус, который надо было брать штурмом с потертым футляром в обнимку. А вот самая светлая история из области музыкального просвещения. Дружила я с девочкой, звали ее Наташа. Была она, как бы сейчас сказали, перфекционистка: отличница, председатель совета отряда, ну и играла замечательно. И добрая, предельно честная, светлый человек. Из таких пионеры — герои получались. Ещё отличалась тем, что в свои семь лет чётко знала цену деньгам, так как росла в рабочей многодетной семье. Она понимала, что 25 руб. в квартал — плата за обучение — существенная сумма для ее родителей. Ну вот однажды пришла она на сольфеджио очень гордая: папа в командировке, мама не может выйти на улицу, так как болеют малыши, а ей, старшей, доверили особо ответственную миссию. На последние до зарплаты три рубля надо было купить продукты по списку. Наташка чувствовала себя нужной, значимой и очень взрослой. Она нам показала коричнево-зеленую трешницу. Все завидовали, не деньгам, конечно, а степени доверия. Пошли мы с ней в гастроном после занятий. Она в карман — а там пусто. Нет кошелёчка с двумя кругленькими защелками сверху. Волна ее горя была такова, что сшибла меня с ног мгновенно: я заревела. Наташка плакать не могла, она захлебывалась своим дыханием, давилась спазмами и дрожала, почти до судорог. У наших ног лежали брошенные футляры со скрипками, нотные папки и мешки со сменной обувью. В давке социалистического гастронома все абсолютно безразлично суетились между очередями. Но к нам подошёл молодой мужчина, прошло 25 лет, я помню его глаза. Даже ребёнку было понятно, что он очень далёк в своих мыслях от поиска пропитания в очереди. Глаза были умные, добрые и отстраненные, будто он думал о чем-то гораздо более важном. Мужчина спросил, что случилось. Я рассказала. Он молча дал Наташке три рублёвых бумажки, отвернулся и ушёл. Растворился в толпе. И мы, обе пионерки, поняли, что есть на свете какая-то добрая сила, спасающая нас в отчаянии. Ведь нет ничего глубже детского горя... .