РЫЖИЙ КЛОУН
Мой сын оказался среди ленивых халявщиков и седой тренер – Валерий Евгеньевич, раздал им скакалки и заставил прыгать 758000 раз или что-то около того.
Боксерский зал наполнился гулкими звуками ткацкой фабрики, обиженные, краснощекие бойцы потели, но прыгали.
Довольный тренер

в количестве двадцати штук, накопили, скинулись и купили...
Дедок подробно проинструктировал как куда и где лучше его запускать, чтоб никому не помешать... Мы трогали его и передавали друг другу, как испанцы кубок мира... Еле дождались выходных... купили эфира и для одушевления самолета воткнули в кабину маленького викинга (у кого были тот знает).
Приехали на пустырь, завели мотор и давай пускать... делали мертвые петли, фоткали его фотиком "Смена-8", рвали дистанционный пульт друг у друга из рук... короче кайфовали.
Вдруг самолет повел себя непредсказуемо... стал рваться вверх вниз. . а пульт заглючил...
Домой вернулись мы поздно, ночью... но самолет так и не нашли.
На утро мы пришли на базар, поплакаться в жилетку дедку-продавцу. Он сидел, читал газету и продавал очередной самолет. Распереживался он за нас не на шутку, даже валидол сосал... один пацанчик присел к самолетику, чтобы полюбоваться... и увидел, что из кабины на него смотрит... викинг...
Короче этому деду нужно было не валидол сосать, а что-то посущественней... самолет нам он вернул безропотно.

Если раньше по нескольку раз продавали собак и они гремя цепью возвращались к хозяину, то эта с@ка продавала один и тот же самолетик, приманивая его назад вторым пультом...

Сердобольная кассирша, не желающая народного бунта:
— Кто с водкой — проходите без очереди!
Однако в очереди ничего не поменялось. С водкой были все. Сошлись на том, что сначала все пробьем только водку, сдадим в камеру хранения, а за прочей жрачкой отстоим еще раз. За соседней кассой народ сделал так же.
Камера хранения в этом магазине являет собой не привычные железные ящики с ключиками, а прилавок с бабкой, обменивающей вещи на номерки и обратно. Шкаф с полочками за спиной у бабки после того, как народ ринулся сдавать туда водку, стал похож на некое подобие витрины водочного магазина эпохи застоя.
В магазин заходят два мужика работяжного вида. Проходя мимо камеры хранения, они видят это водочное изобилие и троих мужчин в очереди к бабке. Приняв прилавок за водочный отдел, мужики пристраиваются в очередь и наблюдают, как люди перед ними обменивают какие-то картонки на водку.
Один мужик другому:
— Серег, ты глянь, вот ведь СУКИ! ! ! Мало того, что водку после восьми стало не купить, они еще теперь и талоны ввели! ! ! Мужики, где талоны берут? А по скольку бутылок выдают?

Композитор Никита Богословский в 15 лет написал оперетту <Ночь перед Рождеством>. Премьера состоялась в Ленинградском театре музыкальной комедии. Самого Богословского на премьеру не пустили, билетерша заявила: <Мальчик, тебе нельзя, придешь с мамой в воскресенье на утренник>.

Заканчивал я военную академию, уже сдал госэкзамены и ждал присвоения звания "лейтенант". Но был еще курсантом, то есть рядовым. К тому же мои взаимоотношения с командиром роты нельзя было назвать хорошими, конструктивными, доброжелательными. И, в качестве демонстрации наших "теплых" отношений, был отправлен

естественно, забиты до отказа, и, соответственно, утопленников насчитывалось по нескольку штук в день на одном только этом самом Рублевском пляже. Осводовцы беспрерывно разъезжали вдоль береговой линии на катере и, не щадя горла, орали в рупор, чтоб никто не заплывал за буйки. Но времена на дворе стояли либеральные, и их никто не слушал.
Не слушал их и тот паренек, который уверенным кролем проплыл мимо буйков и устремился к самому центру акватории. В этом месте разлив Москвы-реки, связанный с Рублевским водохранилищем, был очень широк, и этот парень, явно хороший пловец, мог отвести здесь душу и продемонстрировать всему пляжу свое мастерство. Ему несколько раз приказывали вернуться к берегу, но он на призыв осводовцев не реагировал и продолжал красиво плыть в сторону большого острова, находившегося посреди водохранилища (сейчас этот остров внаглую застроен чьими-то частными усадьбами).
И тогда осводовцы устремились за ним в погоню, но почему-то не на катере, который продолжал курсировать вдоль пляжа, - от берега отделилась обычная весельная лодка под осводовским флагом с тремя здоровенными мужиками. Поскольку гребли они парню наперерез и в четыре руки, то догнали его очень быстро. Они что-то сказали пловцу - видимо, предложили вернуться по-хорошему, но тот продолжал равномерным кролем уходить в сторону острова.
И тут произошло неожиданное. Третий мужик, что был не на веслах, поднял со дна лодки запасное весло и хорошенько огрел нарушителя аккурат по макушке, и тот тут же ушел под воду. Как только его голова вновь показалась на поверхности акватории, он опять получил не менее увесистый удар в ту же часть тела и вновь ушел на глубину.
Весь пляж замер в ужасе, некоторые особо нервные женщины стали повизгивать.
На этот раз паренек не всплывал довольно долго, но это, видимо, ничуть не волновало спасателей, а мужик с запасным веслом по-прежнему держал его наготове. Но наконец пловец оказался на поверхности, однако довольно далеко от лодки осводовцев, и те стали разворачивать свою посудину в его сторону. Но спасатель с веслом не стал дожидаться конца этого маневра, а нырнул в воду, а когда вынырнул, оказался возле беглеца и, подтянув его к себе за руку, принялся буквально душить нарушителя. Но тот, кое-как отбрыкавшись ногами, опять ушел под воду, но на этот раз по своей инициативе. Спасатель, потеряв его из виду, вернулся в лодку.
Когда паренек наконец всплыл на поверхность, то быстро устремился к берегу, видимо осознав всю серьезность намерений осводовцев. Но те все равно не оставили его в покое и помчались за ним в погоню, а мужик спасатель, стоя в лодке, опять норовил использовать свое весло как орудие убийства. Но паренек на этот раз ловко уклонялся, надолго уходя под воду, и всплывал всегда далеко в стороне от лодки. Но, правда, пару раз по уху, хотя и вскользь, он все-таки получил.
Наконец пловец благополучно добрался до пляжа, но спасателей было уже не остановить. Причалив к берегу, они втроем устремились в его сторону.
Паренек перешел на бег, но и это его не спасло - в самом конце песочного пляжа, у лесополосы, осводовцы его достали, сбили с ног и стали дружно охаживать ногами, причем так активно, что над ними заклубился песок, будто началась песчаная буря.
— Мужчины, сделайте же что-нибудь! - закричала какая-то баба, и наконец с места поднялись два амбала из отдыхающих и неспешно двинулись к месту экзекуции.
Спасатели тут же прекратили избиение и двинулись к своему домику.
К пареньку подбежала какая-то женщина из соболезнующих и попыталась оказать ему некую помощь. Но пострадавший, которому на вид было лет 17, гордо и даже грубовато оттолкнул ее, встал, отряхнулся от песка и скрылся в зеленых насаждениях.
Важный момент - в этот день никто за буйки больше не заплывал: впечатление на отдыхающих было произведено глубокое.
Через какое-то время я пошел за пивом к палатке, которая находилась у входа на пляж. Здесь я, к своему немалому изумлению, увидел того самого юношу, которого с час назад немилосердно дубасили осводовцы. Он безмятежно потягивал газировку, стоя в тени палатки.
— Тебе, однако, здорово досталось, — сказал я, подходя к нему и не обнаруживая на его теле ни ссадин, ни каких-либо следов от ударов.
— Ерунда, — улыбнулся он. - Это все наш командир придумал.
— То есть? . .
— Я сам из осводовцев, и нас за каждого утопленника не только премий лишают, но и штрафуют. За это лето мы в сплошном убытке. Вот командир и придумал эту акцию устрашения, чтобы отдыхающие вели себя на пляже как положено.
— Но тебя ведь ногами били!
— Имитация, по песку в основном колотитили, пыль поднимали.
— А весло? . .
— Есть у нас такие мастера: надувную резинку сварганили.
Юноша допил газировку, аккуратно положил пустую бутылку в урну и мерным шагом направился к будке, над которой гордо реял осводовский флаг.